Звон полифонии.
Короткие, мерзкие, знакомые трели. Как всегда не предвещающие ничего хорошего.
Звонили Черепу. На мобильный. Как всегда, чтобы сообщить что-нибудь, что всенепременно скажется на шкуре подчиненных. Что-то весьма неприятное. Эта концепция приобретала мгновенное подтверждение, стоило лишь взглянуть на физиономию гангстера: серьезную, вытянувшуюся — как у человека, имевшего беседу с лечащим врачом своей столетней бабушки, — норовящую втянуться в крохотную трубку.
Свирепо глянув на «бомбардиров», Череп махнул рукой.
Бандиты незамедлительно припрятали гранаты до лучших времен. Кто-то стал возвращать вырванную чеку на место. Остальные настороженно следили за его манипуляциями, воздерживаясь, однако, от комментариев. (Курт крайне удивился, увидев гранаты, а затем понял, что перевозить такие вещи в багажнике — вместе с арматурой и битами — не додумались бы даже «черепа»). Наконец чека вернулась на место.
Глава Ордена продолжил беседу. Курт навострил уши — тщетно. Гангстер изъяснялся короткими фразами «да», «так», «суки» (последнее — с особой экспрессивностью), совершенно не проясняющими проблемы ни по отдельности, ни в совокупности. Ясно было, что Череп чем-то взволнован. Кроме того, Волк привык доверять своему внутреннему голосу — «волчьему чутью», если использовать термины кое-каких господ, питающих страсть к антропологии, — а сейчас тот не смолкал.
Беда, мол, пришла.
Череп убрал телефон. Затем выдохнул:
— Беда!
Гангстеры вышколено молчали. «Что случилось?!» — вопили напряженные лица.
— «Всадники» атакуют штаб-квартиру, — сказал глава Ордена так, словно сам в это не верил.
Лица повернулись друг к другу. «Черепа» обменялись негодующими выкриками: «Как?! Кто посмел?! Да мы их!» Штаб-квартира была святыней Ордена (традиционной, конспиративной, фанатично-преданной — своим же интересам — группировки). Совершить на нее покушение означало собственными руками подписать себе смертный приговор. Нечего удивляться, что подсознательно Череп отказывался поверить в услышанное. Война неотвратимо проникла в новую фазу.
Бандиты постояли еще пару мгновений, приходя в себя, а потом… сорвались с места — в сосредоточенном молчании, без воплей и гомона, — как болиды на чемпионате «Формулы-1». Череп бежал первым. Не потому, что был самым быстрым, просто «подрезать» начальство — никуда не годится. Курт прикрывал тыл.
Естественно, он не был самым медлительным, да и не так уж сильно устал. Но состояние, в котором он находился, можно было назвать странным, даже потрясающим: подтверждались его самые затаенные, нелепые предположения, казалось, впору было задуматься о том, уж нет ли у него экстрасенсорных способностей — где-то на заваленных всевозможным барахлом задворках сознания. «Волчье чутье» ликовало. Ожидания оправдались в полной мере.
