Шея саднила невыносимо, при всякой попытке пошевелить головой затылок пронизала резкая боль. Охотно верилось, что Вильям проспал двадцать дней в одной позе.
– Клянусь четверкой, – пробурчал он, и принялся выбираться из камеры.
Судя по охам и ругани, соратники испытывали схожие проблемы. Арагонес прихрамывал, а Гаррисон растирал кисть, неосмотрительно положенную под щеку.
– Шевелитесь, засранцы! – сержант Фрезер не дал подчиненным времени на расслабление. – Те, кто собрался вас встречать, ждать не будут!
– А кто собрался нас встречать? – Гаррисон изумленно захлопал глазами.
– Двое с носилками и один с лопатой, – пробурчал Соболев.
Ситуация с встречающими стала ясна на самой верхушке трапа. Звездолет стоял на краю взлетно-посадочного поля, а вдали, за высоким забором, виднелась пестрая толпа. Слышались приветственные крики, всхлипы духовых инструментов.
– Святая Дева! – лицо Арагонеса вытянулось. – Оркестр! Дети!
– Так встречают победителей, – прокомментировал Ли.
– Слушать меня, срань Господня! – рявкнул Фрезер. – Всем улыбаться, а кто посмеет выругаться, будет иметь дело со мной! Ясно?
– Так точно, – брякнул Вильям вместе с остальными.
Пока шли до забора, успели разглядеть толпу. К космодрому для торжественной встречи собрались почти сплошь женщины и дети, все смуглые, в длинных цветастых одеяниях и ярких головных платках. Черные глаза блестели, пыль поднималась из-под босых ног.
Под проникающими через забор восхищенными взглядами Вильям чувствовал себя неуютно, хотелось пригнуться, как под обстрелом, прижаться к земле. Шагающий рядом Арагонес, наоборот, улыбался и вовсю махал рукой.
Заскрипели ворота. Оркестр, трубы которого сияли на солнце, грянул что-то торжественное.
– Ура! – дружный крик оглушил легионеров, взметнулись десятки рук и на солдат обрушился дождь из цветов.
– Ой! – сказал Вильям, получив в нос сладко пахнущим комом. – Где это мы сели?
– Индия, – с венком на голове Ли выглядел непривычно. – Или Шри-Ланка, что вероятнее.
Со всех сторон к ним бросились люди. Маленькая девочка, подскочив к Гаррисону, обняла его за ногу, а он, ухватив ребенка могучей ручищей, усадил на плечо.
Вильям через силу улыбался двум женщинам, тараторившим так быстро, что он не понимал ничего.
– О, ты отлично выглядишь, подружка, – Арагонес времени не терял. – Какие планы на вечер? Ах муж? Ерунда! Вот когда я работал вышибалой в женской консультации…
– Отставить! Не сбавлять шаг! – шепот сержанта прозвучал грозно, как шорох, издаваемый ползущей анакондой.
