- Я помереть боюсь,- сказала она вдруг.- Маша все время болтает, что хочет помереть, а я боюсь... Он когда помирал, я помню... Три раза вздохнул - два раза громко, тяжело, а третий спокойно, чуть слышно. Это уже из себя.
Молодой человек не знал, о ком говорит старушка, но не стал уточнять. Старушка крутилась перед зеркалом, поправила ленту, прикоснулась к кораллам. Потом вошла Марья Даниловна и сразу начала кричать.
- Ты меня в гроб вгонишь! - кричала Марья Даниловна.
- Маша,- спокойно спросила Клавдия Петровна,- куда ты дела Васин мармелад?.. Внучек хочет мармелад...
Лицо Марьи Даниловны покрылось красными пятнами.
- Ты! - крикнула она, задохнулась, перевела дыханье.- Ты знаешь, что это не твой внук... Ты притворяешься... Ты нарочно, ты нарочно... Ты здоровее меня... Признайся, знаешь, что не внук?..
- Знаю, - тихо сказала Клавдия Петровна, а зачем кричишь на мать?.. Как не стыдно... Я тебя запру дома без сапог...
Марья Даниловна провела ладонью по лицу, тряхнула головой и сказала молодому человеку:
- Вы извините, иногда срываешься... Знаете, мне с ней приходится хуже, чем с ребенком... Я вас задержала?
- Ничего,- сказал молодой человек.- Я еще раз зайду... Вы вот что... Я вам оставлю телефон. Если вам понадобится - мы поможем... Я имею в виду в бытовом смысле.
- Нет,- сказала Марья Даниловна,- мы ни в чем не нуждаемся.
Молодой человек встал, сложил бумаги в папку, застегнул "молнию".
- Я хочу гулять,- сказала вдруг Клавдия Петровна.
- Новая песенка,- сердито откликнулась Марья Даниловна,- накинь платок и выйди, посиди на балконе.
- Я хочу гулять,- упрямо повторила Клавдия Петровна.- Я в поле хочу... Или на реку.
- Глупая,- сказала Марья Даниловна.- Ну куда ты пойдешь, ты еле по комнате ходишь.
- Меня внучек проводит,- сказала Клавдия Петровна,- мне, главное, с лестницы.
- Товарищ не станет с тобой возиться,- сердито сказала Марья Даниловна,товарищ на ответственной работе, работник органов... Он пришел по поводу Васи.
- Ничего,- неожиданно сказал молодой человек.- Я возьму такси. Мне все равно по делу надо. Я бы мог подвезти.
- Вот видишь,- обрадованно подхватила Клавдия Петровна.
Марья Даниловна посмотрела на молодого человека, на мать.
- Ладно,- вздохнула она.- Раз уж так - ладно. Только оденься потеплее... Накинь платок. Я сейчас тоже оденусь, вы посидите...
Марья Даниловна открыла шкаф, порылась там, взяла какие-то вещи, вышла на кухню. Потом вернулась, вытащила из-под двуспальной кровати туфли с перепонками, на лосевой подошве, и черные лакированные босоножки на венском каблуке, усадила мать, сняла с нее вязаные тапочки. Ступни у Клавдии Петровны были маленькие, аккуратные и, как ни странно, розовые, по-детски свежие. Когда Марья Даниловна прикоснулась к ним, Клавдия Петровна хихикнула, дернула ногами.
