Взяв курс на север и уйдя за пределы досягаемости зенитной артиллерии, я направился к побережью, где мне будет легче определить мое местонахождение. В то же время я чувствовал себя очень одиноким, и чувство независимости, которое возникает, когда действуешь один, уступило место непонятному чувству тревоги. Сейчас я был бы рад компании немца, недавно так энергично реагировавшего.
Я начал внимательно всматриваться в солнце и голубизну неба. Окажись кто-нибудь надо мной, на фоне этих облаков мой «спитфайр» был бы виден за мили. Взгляд на бензин — все еще около 50 галлонов.
Шли минуты. Сейчас я должен быть достаточно близко к побережью, и я бы предпочел быть под облаками над Францией, нежели рисковать появляться в середине Канала над стреляющей без разбора морской охраной. Я еще не израсходовал ни один снаряд и, возможно, смогу попрактиковаться на немецком грузовике.
Когда я обогнул облако, то вдруг обнаружил дюжину черных пятен, движущихся на меня на полной скорости. Они прошли у меня с правого фланга. Боже! «Фокке-вульфы»!
Они меня тоже заметили и выстроились в превосходной позиции, по двое, чтобы отрезать мое отступление. Я лишь курсировал, они летели со скоростью 350 миль в час — нет надежды уйти при помощи набора высоты; в любом случае двое из них были уже прямо надо мной и покачивали своими крыльями. Моей единственной надеждой было достигнуть облаков и избавиться от них, летя по приборам. За долю секунды я снизил высоту, летя по спирали с парой «фокке-вульфов» надо мной, другая пара двигалась на меня в лоб, еще одна пара была подо мной и последняя — готовилась отрезать мне отход. Реечный бомбодержатель, висящий между двумя радиаторами, был ненужным грузом и снижал мою скорость. Я должен от него избавиться. Для этого я с силой дернул аварийную ручку, но она не двигалась — вероятно, примерзла. Покрываясь потом, я напрягся и с силой дернул — ручка оторвалась и осталась у меня в руке вместе с куском кабеля. Боковой атаки я избежал только благодаря быстрому скольжению и до того, как пришло время атаковать другому отделению, сдержал поворот, всем своим весом надавив на ручку управления. Черт! Защелка моего предохранителя все еще не была отодвинута, поэтому, хотя я и нажал на кнопку, «фокке-вульф», находящийся в пределах моей видимости, уже ушел на 10 ярдов. Боже! Как насчет тех других немцев? Я видел только четырех. Инстинктивно я вспомнил жизненно важное правило: ищи немца, которого ты не видишь; именно он собьет тебя!
