И, в довершение к этому варварству, конюхи стегали лошадей, а те вздрагивали и жалобно ржали.
Зефирина пробормотала:
– Почему с ними так жестоко обращаются?
Фолькер не понял, о чем идет речь, а потом объяснил:
– Напротив, это весьма гуманно. Лошади, сударыня, очень плохо переносят море. От качки они могут упасть или, хуже того, пораниться, поэтому мы привязываем их к потолку…
– Но зачем стегать их? – возмутилась Зефирина.
– Чтобы они совсем не одеревенели… Взгляните: Паша, мой боевой конь, очень доволен…
И, подойдя к большому жеребцу темно-рыжей масти, рыцарь схватил хлыст, находившийся тут же на вешалке, и принялся сначала слегка, а затем все сильнее и сильнее стегать его по крупу. И в самом деле, казалось, своим ржанием конь благодарит хозяина.
После этого визита Фолькер повел Зефирину в винный погреб.
– Сударыня, вы мне позволите предложить вам кубок мальвазии или токайского? – Превосходное средство против морской болезни.
Зефирина подумала о бедной Плюш.
– Я охотно отнесла бы его своей компаньонке. Она слегла и сильно страдает…
Рыцарь Фолькер зажег свечу и повел молодую женщину к бочкам. Он взял два оловянных кубка, висевших на перегородке, и как человек, хорошо ориентирующийся в погребе, направился прямо к бочонку с токайским. Зефирина услышала, как заполняются сосуды. Затем рыцарь вернулся и протянул один из кубков молодой женщине.
– Пусть это путешествие принесет вам счастье, княгиня Фарнелло…
Он усадил Зефирину на пустой перевернутый бочонок, сам же, оставшись стоять, принялся разглагольствовать о подстерегающих опасностях и суевериях моряков.
– Знаете ли вы, сударыня, почему запрещается свистеть на борту кораблей? Потому что это вызывает сильный ветер и бурю…
Голос рыцаря журчал и был не лишен приятности. Не думая ни о чем, Зефирина пила маленькими глотками. Действительно, токайское пошло ей на пользу, дало ощущение силы и приятным теплом разлилось по телу.
Продолжая говорить, Фолькер взял пустой кубок Зефирины и направился к бочонку, чтобы вновь наполнить его.
– Нет, нет, мессир… А то у меня голова закружится! – проговорила молодая женщина со смехом.
Мерцающее пламя свечи внезапно погасло. В темноте Зефирина услышала шум, словно кто-то наткнулся на какое-то препятствие. Слегка обеспокоенная, она прошептала:
– Мессир Фолькер, где вы?
Совсем рядом послышался шум крадущихся шагов. Ощутив внезапную ярость, она теперь вполне понимала, чего хочет рыцарь.
«Обет целомудрия»… Однако брат госпитальер не слишком с ним считается!
