В тишине зазвучали легкие, стремительные звуки музыки.
— Ну, смелее же, — подбодрил Мариаграцию Лео.
Внимательно глядя на свои ноги, Мариаграция начала танцевать. Язычок пламени скупо освещал ее накрашенное, напряженное лицо, изрезанное мелкими морщинами. Серебристого цвета платье было слишком узким, и при каждом резком движении отчетливо обозначались полная грудь и бедра. Мариаграция резко вскидывала ноги, стараясь попасть в ритм танца, но, очевидно, она позабыла урок Лео, потому что внезапно остановилась и разочарованно поглядела на него.
— Не знаю… в «Ритце» играли другой танец. Этот у меня не получается, — сказала она.
— Вот видишь, мама! — воскликнула Карла, выйдя из тени. — Я была права.
— Нисколько! — Освещенное пламенем свечи лицо Мариаграции выразило величайшее недовольство. — Танец не тот.
— Но ведь ты сама его выбрала, — обернувшись, сказала Лиза.
Лео со свечой в руке подошел к Мариаграции, Карле и Микеле, которые стояли полукругом и обменивались враждебными взглядами.
— Не важно… не важно… — примирительно повторил он. — Не все сразу. В другой раз получится лучше.
Все пятеро на миг умолкли и посмотрели друг на друга. Должно быть, дождь усилился, слышно было, как он хлестал по ставням и как они вздрагивали от сильных порывов ветра.
Наконец Карла сказала:
— Надо пойти переодеться. Скоро ужин.
— Вы останетесь поужинать с нами, не правда ли, Мерумечи? — сказала Мариаграция, любой ценой желавшая встретиться с Лео на следующий день.
— Да нет. Хотя, пожалуй, останусь, — ответил Лео.
Один за другим они нетвердым шагом направились к двери. Мариаграция, держа в руке огарок свечи, объявила:
— Кто меня любит, тот последует за мной…
Карла засмеялась. Лео, прежде чем выйти, подошел к Микеле, который остался сидеть в кресле.
— Ну, — спросил он, — послушался моего совета? Не забывай, Лизой не стоит пренебрегать… Она, конечно, жирновата… но зато многоопытна.
После чего, подмигнув Микеле, который продолжал молча и равнодушно сидеть в кресле, поспешно догнал остальных. Пламя свечи в последний раз осветило притолоку двери и исчезло во тьме коридора. До Микеле донеслись голоса, он слышал, как мать говорила: «Карла, открой дверь». Микеле так и не встал с кресла и остался один сидеть в темноте.
Остальные четверо, сталкиваясь друг с другом, шумно поднимались по лестнице. На втором этаже Карла нашла в передней еще две свечи. Их взяла Мариаграция и увлекла Лизу за собой — показать новое платье.
