— Оставь меня, — умоляюще прошептала она и снова попыталась высвободиться. У нее мелькнула мысль: «Сначала отвергну его, потом уступлю». Хотя и сама толком не знала, для чего ей это. Возможно, чтобы у нее осталось время обдумать, какие опасности ее подстерегают, а может, просто из запоздалой стыдливости. Однако она напрасно старалась разжать его руки. Нетвердым, тихим, жалобным голосом она торопливо повторяла:
— Останемся добрыми друзьями, Лео. Добрыми друзьями, как прежде.
Но из-под задранного платья виднелась голая нога, и во всех робких попытках одернуть юбку и высвободиться, в мольбах, обращенных к Лео, страстно сжимавшему ее в объятиях, было столько испуга, растерянности, покорности, что ее бы уже не спасло никакое притворство.
— Самыми добрыми, — с радостью повторял Лео, комкая в кулаке подол шерстяного платья. — Самыми добрыми, Карла…
Близость столь желанного тела пробудила в нем бешеное вожделение.
«Уж теперь ты будешь моей», — думал он, до боли стискивая зубы и торопливо подвигаясь, чтобы освободить ей место рядом, на диване. Ему уже удалось пригнуть к себе голову Карлы, как вдруг дребезжание стеклянной двери в глубине гостиной предупредило его, что кто-то идет.
Это была мать Карлы. И с Лео мгновенно произошло невероятное превращение. Откинувшись на спинку дивана и скрестив ноги, он устремил на девушку равнодушный взгляд. В своем притворстве он зашел так далеко, что даже рискнул сказать тоном человека, дающего напоследок важный совет:
— Поверь, Карла, ничего другого не остается.
Мать Карлы хотя не переоделась, но причесала волосы, густо напудрилась и накрасила губы. Осторожно ступая, она от дверей направилась прямо к ним: в полутьме ее застывшее, ярко накрашенное лицо казалось глупой и печальной маской.
— Долго меня ждали? — спросила она. — О чем вы беседовали?
Лео широким жестом показал на Карлу, неподвижно стоявшую посреди гостиной.
— Я сказал вашей дочери, что нам ничего другого не остается, как провести вечеру дома.
— Да, ничего другого, — с важным видом подтвердила мать Карлы, усаживаясь в кресло напротив любовника.
— В кино мы сегодня уже были, а в театре ставят вещи, которые мы не раз видели. Я бы не отказалась посмотреть «Шесть персонажей в поисках автора», но, откровенно говоря, неприлично идти на плебейский спектакль.
— И потом, ручаюсь, вы ничего не потеряете, если не пойдете, — заметил Лео.
— Ну, тут вы не правы, — томным голосом возразила мать Карлы, — у Пиранделло есть хорошие пьесы… Как называлась комедия, которую мы недавно смотрели?… Ах, да… «Лицо и маска». Мне она показалась забавной.
