Чтобы не выдать всевидящему озеру присутствия гостей на флотилии, Аргентора и Наяну переодели в обычную одежду морских путешественников. Только женщине пришлось надеть на голову белую накидку, чтобы спрятать необычный цвет волос.
Плавание длилось уже месяц. Даже быстрым лёгким судам сибианов требовалось время, чтобы преодолеть путь до Рорсеваана, хотя белые паруса каждый день наполнял попутный ветер.
Аргентор учился управлять судами. И он хорошо умел обращаться с оружием. Всё так, но при всей необычности и привлекательности гостей они ничуть не искуснее во владении мечом, чем любой сибиан. Случись нападение морских синкретов, преимущества не было бы никакого — просто ещё один меч.
Однажды утром случилось происшествие. Станнар стоял у руля флагмана, а гости находились рядом на палубе, где располагались прочие члены экипажа, не считая тех, что занимались хозяйственными делами. И тут посреди палубы возник монк — такого ещё ни разу не происходило на памяти мореплавателей!
— Кто это? — спросила Наяна, и капитан обернулся.
На палубе стояла невысокая, покрытая блестящей чёрной шерстью, фигурка. Станнар видел монков много раз — с тех пор, когда с отцом, будучи ещё подростком, впервые посетил материк Урсамма. Приплыв на побережье Горячих Земель за синей глиной — её потом обменивают у аллерсов на зёрна москии. Поэтому он сразу понял, что перед ним молодая самка. Она изящно поклонилась по их обычаю и проворковала (говор монков забыть невозможно):
— Моё имя Себбира. Я пришла передать вам, о сибианы, что пророк Синнита схвачен Фортиссом и сейчас находится во дворце Рушера на Рорсеваане.
Всё это она проговорила на одном дыхании ровным голоском и замолкла, скромно потупившись.
Весть ошеломила всех, кроме гостей — те и понятия не имели, кто такой Синнита, и что он значил на Рушаре. Но, почувствовав всеобщее потрясение, тревожно переглянулись. Плохие вести.
Маленькую гостью пригласили в капитанскую каюту со всевозможными предосторожностями. Если примат испугается, то просто исчезнет, и ничего тогда не расскажет.
В каюте Наяна первым делом сбросила свой платок. Самочка тут же издала вскрик удивления и осмелилась подойти к девушке. Она потрогала своими волосатыми пальчиками длинные чёрные волосы Наяны и простодушно приложила их к своей руке, словно сравнивала. Потом с такой же непосредственностью ребёнка потрогала её щёки и тёмные брови. Наяна старалась не мешать, чтобы монка не испугалась резкого движения. Но тут гостья застеснялась и сжалась.
