— Сколько же ты просишь за них?
— Сто монет, — сказал Насреддин.
Мулла воздел руки к небу и вскричал, призывая окружающих в свидетели:
— Вот он, мошенник! За паршивые волоски бороды он хочет получить целое богатство!
— Ну, я отдам за пятьдесят, — покорно сказал Насреддин. — А то у меня и моих друзей нет денег, ни даже звона денег, ни даже запаха денег.
— И одной монеты не стоят эти волосинки! — тряся бородой, закричал мулла.
— Полмонеты — я согласен.
— Пылинки базарной не стоят любые волосы из любой бороды!
Тогда Насреддин схватил муллу за бороду и сказал:
— Вы слышали, правоверные? Раз волосы из бороды ничего не стоят, так зачем же он носит свою бороду? Значит, она тоже ничего не стоит! Сбреем ее!
Мулла завопил так истошно и отчаянно, что ему ответили все ишаки и верблюды базара.
— Ладно, иди домой, — сказал Насреддин, отпуская муллу. — Но в следующий раз, если ты будешь таким скупым, я тебя побрею.
Это происшествие переполнило чашу терпения муллы. На свой страх и риск, даже не посоветовавшись с Абдуллой, мулла решил расправиться с Насреддином. Через своего брата Хасана, известного мошенника, он связался с шайкой головорезов, договорился, что за приличное вознаграждение они изобьют Насреддина до полусмерти, увезут его в пески и бросят там на съедение шакалам.
Долго пришлось ждать наемникам удобного случая. За это время уехал опозоренный Насреддином тощий судья, занемог от бессильной злобы богатей Абдулла.
Но вот однажды охотник Вахоб попросил Насреддина пойти вместе с ним осмотреть дальний участок поля. Вахоб ушел туда еще ночью, а Насреддин должен был прийти утром. Взяв лепешку в дорогу, взобрался защитник бедных на ишака и затрусил по дороге.
На окраине чуть не налетел на него запыхавшийся Вахоб. Он был взволнован и едва переводил дух.
— Что случилось? — спросил Насреддин.
Оказывается, Вахоб заснул в кустарнике и был разбужен голосами бандитов, которые поджидали Насреддина. Вахоб неслышно уполз и побежал в город предупредить ходжу.
— Спасибо, друг, — сказал Насреддин. — А не слышал ли ты, какие мои приметы сообщил им мулла? Узнают ли они меня в лицо?
— Думаю, что нет. Они нездешние и говорили только о твоих чалме, халате, осле…
— Чудесно! — обрадовался Насреддин. — Ну, посмотрим, мулла, кто кого…
Через некоторое время возле мечети собралось много народу — бедняки, ремесленники, мелкие торговцы. Слышались вопли и плач. Сам Насреддин то и дело утирал слезу.
Мулла с братом выскочили из мечети и врезались в толпу.
