— Так уж и казнит — Тая легла обратно и прижалась ко мне
— Не знаю Тая, а проверять не желаю. Может и не казнит, но верить перестанет. А без доверия государя жизни мне уже не будет и дел не доверят, так что все равно получиться что казнил. — я уже сам верил в придуманную мной историю
— Мастер, да эти невесты и без венца к тебе идти согласны, а мне до них далеко. Ты мастер, человек от бога, тебе и женщина должна быть под стать.
Ну вот почему с женщинами так сложно, они всегда считают себя самыми лучшими и наверное правы, но говорят обратное и ждут, чтоб их разубеждали. Что за мазохизм такой.
— Тая, раз мне женщина должна быть под стать, так будь ей, не обращай внимание на все эти дрязги, где были они все когда мне нужна была помощь, а ты была рядом и помогала в моих начинаниях и сей час помогаешь. Неужели ты меня так плохо узнала, что думаешь я поменяю друзей на красивые личики или их родословные. Тая ты меня обижаешь.
— Прости мастер, неспокойно мне.
— Мне то же неспокойно, давай в Архангельск вдвоем съездим. Может без нас тут страсти и успокоятся.
— Спасибо тебе мастер, но у тебя дела тут, нельзя тебе.
— Знаешь что, давай-ка спи, а завтра поедем в Архангельск.
В Архангельск мы поехали только через день, Осип под такую оказию собирал обоз до Архангельска и писал письма, в том числе управляющему в его Архангельский дом.
По мере удаления от Вавчуги Тая расцветала прямо на глазах, ну и еще раскраснелась от морозов. Сани бежали ходко, но за один день все равно доехать не получилось. Обоз был тяжелый и еле шел. Ночевали прямо в санях, под толстыми шкурами. За нашей лошадью ухаживала Тая, я просто не умел и честно в этом признался.
— Мастер, неужели есть что то, чего ты не знаешь
Тая настолько искренне удивилась, что мне стало не по себе
— Тая, я многого не знаю, очень многого не удивляйся так больше, ты пугаешь меня. Все знает только бог, так по крайней мере говорят священники.
— В селе поговаривают, что ты святой — говорили она грустно ковыряясь в лошадиной сбруе и на меня не глядя.
Подошел к девушке, обнял сзади и сказал на ушко
— Тая, ты же знаешь какой я грешник, и какому разнообразному греху тебя учу — Тая покраснела еще больше, хоть я имел в виду не то о чем она подумала — что бы не говорили, ты всегда твердо должна знать, я просто человек и я горжусь этим, я не хочу быть святым и никогда им не буду. А теперь показывай что с этой скотиной делать надо, вдруг еще в жизни пригодиться.
