Я решил задать вопрос, который давно меня беспокоил.
— Ходит ли Джонни в школу?
— Ходил, — ответила она, поглядев на свои руки, сцепленные на коленях. Я почти чувствовал, как у нее в голове зреет решение доверить мне что-то важное.
— Этим летом с ним занимается домашний учитель, — продолжала она. — Это француз, его зовут Морис Шарпантье. Видите ли, весной Джонни исключили.
Такое признание сильно усложнило дело. Частные школы не исключают учеников по пустякам и недостаточно веским причинам…
Может быть, выражение моего лица выдало мои мысли, так как она поспешила добавить:
— Его не исключили за серьезный проступок. Все за то же — за постоянное стремление убежать.
— Я знаю, что директора школ далеко не всегда называют родителям истинную причину исключения их чада. По крайней мере, такова практика в Америке, и мне кажется, что она существует и здесь, в Шотландии. Но если Джонни стремится убежать прочь из двух различных мест — дома и школы, — то этот факт лишь подтверждает мою гипотезу, что он бежал не от чего-то, а к чему-то… Сколько лет вашему мальчику?
— Четырнадцать. Он выглядит значительно старше.
— Не можете ли вы сказать, где он выучил приемы уличных драк?
Ее глаза расширились от удивления.
— Неужели он дрался с вами… таким образом?
— Судя по всему, он весьма искусен в кикбоксинге, да и кусаться здоров, — был вынужден я признать. — Таким трюкам не научиться за пределами районов трущоб. Крайне редкий случай.
Она наморщила лоб.
— Прошу вас, расскажите мне, что произошло.
Я кратко изложил ей суть происшествия. Она была ужасно расстроена.
— Значит, он проник в коттедж в Ардриге? Но ведь это называется на языке закона ночная кража со взломом? Или это взлом с целью вторжения?
— Не думаю, чтобы он что-либо взламывал, — постарался я ее успокоить. — Дверь была открыта. Там не было ни ключа, ни задвижки. Может быть, его впустил Рэбби Грэм. Они сверстники, и мальчики в таком возрасте тянутся друг к другу. Насколько я знаю, коттедж этот пустует, когда в Ардриге нет постояльцев. Несомненно, ни тот, ни другой не знали о моем приезде, и у Рэбби, вероятно, не было времени, чтобы предупредить об этом Джонни. А пустующий коттедж — идеальное укрытие.
— Но… от кого же он скрывался?
На этот вопрос у меня не было ответа. Алиса не отрывала глаз от тлеющих углей, словно видела в камине призраков.
— Вы помните книгу «Поворот винта»? Как ужасно это предположение о преждевременном развитии этих двух детишек, и это чувство, что им известно что-то жуткое, что недоступно для понимания взрослых! Точно такое же чувство я испытываю по отношению к Джонни: он знает что-то такое, что нам не дано понять. И в каком-то смысле его случай гораздо серьезнее, так как в отличие от тех детей в книжке он опасается того, что знает.
