… Навстречу девушкам выбежала большая серая собака, облаяла, понюхала и убежала.
— Раз Мохнатый нас встречает, значит, Любим пожаловал, — сказала Любава.
Ярослава вспыхнула и побежала к избе. Потопталась перед влазней и прошмыгнула в дверь.
— Не долго дому без сватов быть, — подумала Гореслава.
— Никак вернулись, пташки ранние, — сказала, увидев дочек, Добромира. — Знать, много ягоды набрали, раз так поздно воротились. Будет, чем в просинец полакомиться.
Свои кузовки девушки поставили возле печи — пусть домовой полакомится.
"За братом бы последила, чем без дела сидеть, — Добромира вернулась со двора с крынкой в руках. — Припрятала для кузнечихи, а то кот сыскал бы. Возьми, отнеси в кузню".
Гореслава взяла крынку и снова вышла за ворота. Мохнатый всё ещё сидел у двора — значит, Любим с Ярославой ещё долго просидят в клети вместе с Ладой.
Неподалёку она встретила Стояна, мастерившего лук из тонкого деревца. Оно гнулось легко и покорно. "Словно Увар перед князем", — подумалось Гореславе. Уваром звали белобрысого парня, что прошлым летом просился пойти вместе с Вышеславом — князем, хотя сам себя тот князем не звал. Так нарекли его в печище.
— В кузню идёшь? — спросил Стоян.
— Туда, братец.
— Возьми меня с собой.
— Пойдём, коли не устанешь.
— Уж я не устану.
Кузница стояла неподалёку от Медвежьего озера, в том самом месте, где отступали сосны-великаны, давая место маленьким ёлочкам и молодым тонким берёзкам. Кузнеца в печище побаивались, поэтому старались побогаче откупиться. Не исключением были и обитатели двора Наума.
Жена кузнеца, Мудрёна, встретила их у порога.
— Проходите гости дорогие, давненько вас не было, — она торопливо смела с порога зёрна — все знали, что она птиц привечает. — С чем пожаловали?
Стоян толкнул локтем сестру, и она протянула крынку с сыром.
— Батюшка с матушкой кланяться велели. Прими, Мудрёна Братиловна, сделай милость.
— Как не взять, коли люди добрые прислали.
Жена кузнеца отнесла крынку в избу. Вернулась она не с пустыми руками: в ладони поблёскивала уточка-оберег.
— Знала бы, что придёшь, Гореслава Наумовна, приберегла бы для тебя гривну. Не осерчай, прими уточку. Уплыть тебе из родного дома, словно птичке к Даждьбогу Сварожичу.
Девушка крепко сжала в руке подарок и низко поклонились хозяйке.
— Хороший охотник родился в вашем доме, — сказала Мудрёна, увидав недоделанный лук за спиной Стояна. — Ещё бороды нет, а он с оружием не расстаётся. Скоро, видно, к нам за стрелами пожалует.
