В августе наш сводный курсантский полк был брошен сначала против десанта врангелевского генерала Улагая, а затем действовал против банд Фостикова и Крыжановского в районе станиц Урупской, Бесскорбной, Отрадной. Банды вскоре были разгромлены. Остатки их бежали под защиту меньшевистского грузинского правительства, а Фостиков – в Крым, к Врангелю.
Нам не пришлось участвовать в операциях по окончательному разгрому Врангеля в Крыму. Но наиболее подготовленные курсанты были досрочно выпущены и отправлены на укомплектование частей конницы, потерявших значительное число командных кадров в боях с врангелевцами.
Выпуск состоялся в городе Армавире, где в это время стоял полевой штаб 9-й армии. Остальная часть курсантов в составе сводного полка была брошена на преследование банд, ушедших в горы Кавказа. Через некоторое время мы узнали, что наш курсантский полк где-то в горах Дагестана попал в засаду и понес большие потери. Многие командиры и бойцы были зверски замучены бандитами. Погиб и наш комиссар, которого мы все так любили. Значительная часть выпуска была направлена в 14-ю отдельную кавалерийскую бригаду, которая в то время стояла в районе станицы Новожерелиевская и продолжала операции по ликвидации в плавнях остатков улагаевцев и местных банд. Командиром бригады Миловым я был направлен в 1-й кавалерийский полк, которым тогда командовал старый боевой донской казак Андреев, как говорили, храбрец и рубака. В этот же полк были назначены и мои друзья-курсанты Горелов, Михайлов и Ухач-Огорович (к сожалению, не помню их имен).
Явившись в штаб и сдав документы, мы были приняты командиром полка. Глядя на наши красные штаны, он неодобрительно заметил:
– Мои бойцы не любят командиров в красных штанах.
Что было делать? Эти штаны были у нас единственными, других курсантам не выдавали. Все еще как-то нам не доверяя, он продолжал:
– У нас бойцы больше из бывалых вояк, необстрелянных мы не жалуем.
После этого, скажем прямо, не очень приветливого вступления он приступил к расспросам: кто откуда родом, партийность, приходилось ли воевать, когда, где и т. д. Узнав, что среди нас есть не только обстрелянные воины, но и участники Первой мировой войны, он, кажется, успокоился.
Явившись в эскадрон, мы представились командиру эскадрона Вишневскому. С первого взгляда он нам не понравился, Вишневский производил впечатление человека, мало интересующегося делами своей части. Не отрываясь от книги, которую он читал, и не поинтересовавшись, кто мы такие, на что способны, не сказав ни слова о том, что собой представляют люди, с которыми нам предстоит работать, а может быть, вскоре и вести за собой в бой, он как-то нехотя приказал:
