Тишина, полуденное сияние озера, мирное лепетанье уток, белизна утиного стада, заполнившего берег, девчушка с русыми косами в голубом аккуратном комбинезончике, спокойно вышедшая ему навстречу, — все это немного смирило возмущенную душу Каштанова. Сверкнув глазами по сторонам — здесь Женя или нет? — Савелий Петрович, приподняв кепку, поздоровался с Руфой.
— Как дела у вас? — спросил он и тотчас отметил про себя, что ему и в голову не пришло сказать Руфе «ты», хотя она ему в дочери годится.
— У нас все благополучно пока, Савелий Петрович, — почтительно, но с достоинством ответила Руфа низким спокойным голосом, — отходов нет… Кроме тех утят, с черными пупками.
— Тот отход не считается. — Савелий Петрович неспешно направился к берегу. — Покажите мне своих белобоких. Они, кажется, и в самом деле у вас белобокие.
Руфа чуть-чуть порозовела:
— А как же, Савелий Петрович! Они и должны быть белобокими.
— Не всегда так бывает… Как с кормами?
— До новых утят хватит.
— А комбикорм?
— И комбикорма хватит.
— Вам, что же, отдельно комбикорма привезли?
— Да нет, не привозили… — Руфа зарумянилась еще больше, — мы сами на завод съездили. Попросили. Как услышали, что завод на ремонт остановить собираются, так скорей и поехали.
— Пожаров, что ли, помог?
— Нет, мы сами…
— Где же вы машину взяли? Наши-то в разгоне были. Да и не помню, чтобы я вам машину давал.
— А мы в райкоме комсомола попросили. Наши все заняты были — тогда я в райком поехала, ребята помогли.
Савелий Петрович искоса взглянул на нее.
— Оперативно. Вы поехали, а как же птичник? Оставили на кого?
— Как — на кого? — удивилась Руфа, — Нас же шесть человек. Кто хотите остаться может.
— А корма?
— Так что ж? И корма каждая из нас может составить. У нас незаменимых нет.
Савелий Петрович усмехнулся, покачал головой:
— Видно, мне у вас, Руфа, придется поучиться организации дела. У меня вот так не выходит.
Под навесом затарахтела корморезка — Аня Горкина пришла в себя и взялась за работу. Утки понемногу вылезали из воды и медленно, вперевалку, начинали подвигаться к кормушкам. Некоторые уже стояли у кормушек и, вытянув шеи, негромко спрашивали, когда им дадут поесть.
— Сейчас, сейчас, — ответила им Руфа, — видите, товарищ директор приехал.
— У вас общий язык, как я посмотрю. — Савелий Петрович не удержался от улыбки.
— А как же, — серьезно ответила Руфа, — они все понимают.
Эта девчушка ему положительно нравилась. И что же, в конце концов, сердиться на нее? Женя сама не маленькая, и если решила остаться на птичнике, то смешно винить в этом Руфу.
