Вспышки веселья за столом становились все короче и реже. Невеста тоже куда-то вышла. Гости явно скучали.
— Анатолий! — Фогель бесцеремонно подозвал жениха пальцем, посадил рядом и тихо заговорил. После первых же слов Фогеля жених попытался вскочить со стула, но Фогель придержал его до поры, положив руку ему на плечо.
Шагалову теперь уже вовсе было трудно хранить на лице то выражение меланхолического удовлетворения, которое свойственно людям, попавшим по обязанности на чужую свадьбу.
Наконец жених встал и, ни на кого не глядя, пошатываясь и задевая на ходу гостей, принес в комнату ботинки. Фогель сразу же под столом стал их надевать. Потом, так же пошатываясь, жених подошел к Шагалову и остановился перед ним, зажав в руке стакан с пивом.
— Значит, вы будто бы на нашем заводе работаете? Почему же я вас никогда не видел? Я думал, вы с Асиной работы, но и она вас не знает.
«Вот оно! — подумал Шагалов. — Началось!»
Фогель последними, судорожными стежками дошнуровывал полуботинки.
Внезапно в комнате появилось еще двое гостей, их ввела маленькая Анна Ивановна.
Высокий, почти под потолок, здоровяк с жидкими рыжеватыми волосами и гладко лоснящимся лицом смущенно улыбался, как будто стыдясь своего огромного роста и тяжелых жилистых кулаков, высовывавшихся из-под рукавов куцего, не по росту, пиджака. Его спутница была маленькой и худой, с каким-то дефектом на лице, она все время старалась повернуться к гостям в профиль.
Появление нового человека внесло изменение в сложившуюся за столом расстановку сил. Шагалов и Фогель обменялись против воли быстрыми тревожными взглядами. Один Денисов был спокоен.
— Извиняйте! — улыбаясь всем гостям сразу, повторял новый гость с приятным украинским акцентом. — Вот как вышло! Такси пришлось брать! Вот! — У него получалось «уот».
Здоровяк, так же как в свое время Шагалов, двинулся вдоль стола, знакомясь с гостями. Со стеснительным лицом он дольше, чем требовалось, извинялся перед каждым за опоздание и переходил к следующему. Шагалов не сводил с него глаз. Казалось, что он уже видел где-то это смущающееся лицо, маленькие пшеничные усики. Вот новый гость протянул руку Фогелю…
В ту же секунду Шагалов увидел, как острый язычок Фогеля словно прилип к губе и все лицо его внезапно изменилось, будто невидимые пальцы, вставленные в игрушечную резиновую маску, сжались: мясистый лоб и жирный подбородок внезапно подались навстречу друг другу, а переносье сузилось и ушло назад.
