Быстро приведя себя в порядок и собрав всю храбрость в кулак. Моя милость направилась в сад.
Да, скажу я вам, ходить по незнакомому дому, это сущие приключения. Когда все спят и тебе за каждым поворотом что-то мерещится. Так, когда я, наконец, добралась до нужного места, чуть рассудка не лишилась.
Но если честно, то это было, даже интересно, всегда мечтала быть шпионам. А что, прорываешься через защиту противника, внедряешься в его ряды, обыскиваешь незаметно его жилище и пытаешься узнать все тайны. Романтика!
Но сейчас главное сокровище, которое я искала, был сад. И хорошо, что еще все спят, а то бы застукали меня на месте «преступления».
Небо было без единой тучки, солнышко ласково окутывало своими лучами всё вокруг. Легкий ветерок колыхал листву на деревьях. Щебетали птички, играя в водице у фонтана. Раскрывались бутоны роз, впитывая капельки росы.
Природа просыпалась ото сна и сердце наполнялось теплотой.
Сев на лавочку под молодой вишенкой, я стала наблюдать за птичками. Они верещали и гонялись друг за другом по бортику фонтана. Было так забавно на них смотреть. Точно Лати и Леннарт когда поссорятся, так же друг за другом гоняются и кричат невпопад.
Когда я вспоминаю о своих друзьях, всегда на сердце становится тепло и хорошо, даже начинает казаться, что на этом свете нет ничего невозможного и мне всё по силам.
Не знаю, сколько я еще так просидела, когда рядом со мной послышались шаги.
Я обернулась и увидела его.
— Господин Граф? — удивилась моя светлость.
Он выглядел как-то по иному, не знаю почему, но в его глазах больше не было жестокости и холода, они светились счастьем, прям как у маленького ребенка.
— Я то же не надеялся увидеть вас здесь в такой час. — Он сел рядом со мной на скамейку.
Я улыбнулась и смотрела в его, такие родные и понимающие глаза, пока… пока.
Голова закружилась, в глазах потемнело и сердце сковала неописуемая боль. Я схватилась за скамейку в надежде не упасть. Последнее что я услышала, был взволнованный голос Графа, который пытался мне помочь.
* * *
Сознание возвращалось тяжело. Голова гудела и глаза не открывались. Около меня кто-то спорил. (Бедная моя голова!)
— Да заткнитесь вы все! — прохрипела моя светлость.
От этого гул прекратился, но меня стали нещадно трясти и выкрикивать моё имя:
— Рейта! Рейта! Ты очнулась?! Ну, скажи что-нибудь! Рейта! — кричал кто-то, причем голос смутно знакомый.
— Госпожа Лати, я не думаю, что вашей подруге станет легче, если вы её будете так трясти.
