— Инга, он не согласится, — сказала мать печально, — Возможно, если б вопрос стоял просто, всё сводилось бы к банальным деньгам. Но это… личное.
— Личное?
— Мы… Знаешь, это было давно, и мы были так молоды. И он любил меня… или делал вид, что любит. И мне казалось, что я его почти люблю…
Она прикрыла глаза и замолчала. Солнечный свет врывался в палату.
— Ина, как же редко осенью бывают солнечные дни… так… редко…
Я могла сказать многое. Но молчала.
— Но у нас были мечты, и он предложил мне быть его женой… и я согласилась. Но потом, за несколько дней до свадьбы, мне позвонили… К тому времени Сережа получил квартиру. Шикарную… И эта женщина, которая позвонила, сказала… Знаешь, голос может быть горьким, как паршивое вино. Вот у неё был такой голос. Она сказала, что… мол, нравится квартирка, шлюшка? А машина? Любишь есть деликатесы? А мой сыночек, мой кроха уже не со мной… И его кровь… тебе и жениху… ещё вместо вина подадут…его Сёмой звали… Семён Григорьев…
Мама откинулась на подушку, закашлялась, прикрыла на минуту глаза.
— Я работала тогда с ним, — продолжила она с видимым трудом, — И я стала искать информацию. И нашла, ведь Сергей не прятал от меня особо ничего… знал, что рыться я не стану…Я не стану рассказывать подробностей, Инга. Скажу только, что я ушла, сложив на столе в новой квартире все его подарки аккуратной кучкой. Себе я оставила только небольшой нефрит, который он купил мне в Ялте…
Я вздрогнула. Мне вспомнился зеленоватый камушек, которым я так любила играть в детстве. Мне он нравился, пока однажды мне не показалось, что он поглощает дневной свет. Мне стало страшно, и я больше не вытягивала его из нашей деревянной шкатулки.
— Вот так, Ина. И знаешь, иногда тех, кого любил, начинаешь ненавидеть. Меня это минуло, его — нет. Все эти годы… он ненавидел меня, Ина. Знай, я умру. Прошу, не пытайся это изменить. Что б он не просил за мою жизнь, не верь. Мою судьбу уже не изменить, а твою ломать не стоит… И ещё. После я узнала, кто звонил мне на самом деле. Жанна…
— Жанна?
— Любовница Сергея. Да, у него, да и у неё есть семья, дети, но… это давняя связь. Нас разделила его тьма. Но подтолкнула меня её ревность.
— Ина, о чём задумалась? — прервал мои размышления голос сестры. Я чуть повела плечом.
— Оль, я устала, — бросила равнодушно, схватила чего-то поесть и двинулась в комнату, успев услышать лишь тяжкий вздох. Да, со мной сложновато. Что ж поделать, видно, это наследственное…
