— Представляю, как тебе сейчас погано, — не без злорадства констатировал призрак. — Ты вчера столько вин смешал, прежде чем отрубился… меня от одного воспоминания в дрожь бросает. И нечего на меня так смотреть, сам виноват, а я сделал все, что мог. Весь вечер уговаривал тебя одуматься и не пить больше, но куда там… Ты упорно от меня нос воротил, ну вот и наслаждайся всеми прелестями похмелья.
Мах только что проснулся. Голова болела так, что впору было плакать. А тут еще дед Пузырь маячил у изголовья и занимался любимым делом — учил уму-разуму.
— Ладно уж, я сегодня добрый, а ты такой жалкий, что даже неинтересно. — Призрак отошел от кровати и уселся в кресло. — Вон на столе кувшин, его час назад слуга принес. Отличная вещь, что-то вроде слабенького пивка… Не кривись, не кривись. Тебе нужно немедленно выпить его, причем не отрываясь, и, клянусь чем угодно, станешь как огурчик.
— Я не смогу… — промямлил Мах, с трудом ворочая распухшим и неприятно сухим языком, и даже вздрогнул — так мерзко звучал собственный голос.
— Да уж понятно, что после вчерашнего ты верную неделю не то что пить, даже смотреть на вино не сможешь, — усмехнулся дед Пузырь. — Только это ведь не вино, напиток этот вкусом неотличим от обычной родниковой воды. Пойми, надо выпить, надо. Это что-то вроде лекарства от похмелья. А то весь день будешь вот так же охать, ахать и стонать… а скоро, между прочим, начнется военный совет, о котором тебя вчера отец предупреждал.
— Да я бы выпил, — простонал Мах, — но мне нипочем не подняться с кровати. У меня все тело болит, а ноги ощущаю лишь потому, что коленки дрожат.
— При чем тут ноги? — совершенно искренне удивился дед Пузырь. — По-твоему, чего ради я тут сижу? А в кресло это я просто так уселся? Мол, старость — не радость, мол, ноги деда Пузыря уже не держат, вот он и рад пристроить свою тощую задницу на мягонькое? Так, что ли?.. Мах, брось дурака валять и немедленно перемещайся!
— Ах да… гм… ну… это… — торопливо забормотал рыцарь и глубоко вздохнул. Замутненное похмельем сознание на миг прояснилось, глаза встретились с глазами призрака, вспыхнула яркая оранжевая молния… и рыцарь протянул дрожащие руки к спасительному кувшину.
Как и обещал дед Пузырь, едва содержимое пузатого сосуда перелилось в желудок Маха, головная боль улеглась, и рыцарь почувствовал себя заново родившимся.
Мах окинул комнату просветленным взором, который как-то сам собой остановился на кровати. Он зажмурился, потряс головой, сбивая остатки похмелья, но когда открыл глаза, ничего не переменилось. Мах громко икнул и возмутился:
