Мой Гила, немощный и лысый,
На торном пастбище глухом
Столкнулся с бешеным Квирисой
Могучим Гивиным быком.
На горном пастбище высоком,
Среди собратий великан,
Квириса водит жарким оком,
Красив, как утренний туман.
Он, семилеток, в полной силе,
Он не испробовал ярма…
Куда уж с ним тягаться Гиле!
Погибнет Гила задарма!
Рога у Гилы неплохие,
Они светлее хрусталя,
Но след ярма лежит на вые,
Как вековечная петля.
Всю жизнь свою в упряжке плуга
Провел мой бедный старый вол.
Чтоб покормить за это друга,
Его на отдых я привел.
Но разве даст бугай проклятый
Волу спокойно отдохнуть?
Недаром Гиви тороватый
Любил Квирисой прихвастнуть:
Он всех быков побил в округе,
В сраженье он непобедим.
Как перед буйволом, в испуге
Волы бессильны перед ним.
Квириса ходит, бьет копытом,
Рогами грозно шевеля.
Над горным пастбищем изрытым
Взлетает комьями земля.
Песком и глиною измазан,
Трясет косматой он башкой
Ив продолженье дня не раз он
Предпринимает лютый бой.
Ив будний день, и в день воскресный,
И в непогоду, и в тепло,
Как властелин округи местной,
Глядит он сумрачно и зло.
Как грозный хан, на всякий случай
Он к землям тянется чужим
И, поднимая рев могучий,
Зовет быков сразиться с ним.
Таким неистовым громилой
Пришел он к хижине моей
И, повстречавшись с бедным Гилой,
Решил сразить его, злодей.
Вокруг него качался свежий
Тростник, и так он был высок,
Что здесь к нему любой проезжий
Коня привязывать бы мог.
