Большинство из встреченных островов были очень малы и совершенно необитаемы — просто голые скалы, облепленные морской живностью лишь до уровня прилива. На некоторых шумными колониями гнездились птицы. На одном путешественники заметили лежбище морских котиков. Улль-Бриан, не зная, с кем имеет дело, заикнулся было об охоте. В ответ Хельги зашипел по-сприггански: «И думать забудь!» — и для усиления эффекта так сверкнул злым красным глазом, что юноша с испуга не только охоту — имя свое едва не забыл! А демон-убийца на пару с Ильзой еще долго умилялись, свесившись с борта: «Ах, какие хорошие, какие славные зверьки!» Но на суше ни одно разумное существо за неделю плавания среди островов путешественникам так и не попалось на глаза.
Иное дело — в море! Там обретались русалки. В отличие от своих староземских соплеменниц, изящных и белокурых красавиц, здешние были дамами дородными, единой масти не имели — попадались среди них и платиновые блондинки, и жгучие брюнетки, а то и вовсе зеленоволосые. Характер же у них был, судя по поведению, весьма темпераментный.
— Тьфу, бесстыжие! — плевался Рагнар, с осуждением поглядывая за борт, где резвились, плескались морские девы: принимали фривольные позы, по пояс высовывались из воды, кувыркались, били хвостами, стараясь поднять как можно больше брызг, и нарочито громко хихикали.
На самом деле славный рыцарь вовсе не был аскетом, его даже порадовала бы встреча с русалкой один на один или в чисто мужской компании. Но присутствие боевых подруг его стесняло. А бедный эльф — тот и вовсе спрятался, забился чуть ли не к судовому под палубу, и носа наружу не показывал. Сам же судовой сидел, свесив ножки, на мачте, без малейшего смущения любовался обнаженной натурой и даже с ней, с натурой этой, перемигивался.
Меридит из интереса попробовала с русалками заговорить, но общего языка в буквальном смысле слова не нашла, хоть и перебрала все известные наречия Староземья и окрестностей — десяток современных и несколько мертвых.
Тем большим было ее удивление, когда первое же разумное существо, встреченное на суше, заговорило на общем староземском.
Август, тридцать седьмой день после бури.
Сегодня мы высадились на очередной остров, чтобы погулять и собрать чего-нибудь съестного. Рагнару все кажется, будто у нас мало еды. В который раз убеждаюсь, до чего прожорливы эти люди! Вот мы, спригганы, к примеру, тоже любим хорошо поесть, что греха таить. Но и отсутствие пищи как трагедию не воспринимаем. А Рагнар если не поел вовремя, так ему и свет не мил, и все мысли только про охоту. Хорошему воину такая зависимость от еды ни к чему… По-моему, я об этом однажды уже писал. Или нет?
