— Да стой ты! — Меридит поймала брата по оружию за пояс куртки. — Куда ты рванул?! Никто тебя насильно кормить не станет, успокойся!
Хельги не мог успокоиться.
— Ага! Как же — не станет! Да он мне сам в глотку лезет! В смысле, туда, чем едят сущности! А я — не желаю! Я такое не ем! Ой, меня тошнит уже!
К счастью, Кукулькан сделал из его сумбурного монолога полезные выводы.
— То ес-сть ты при-ш-ш-шел не за мною? Я ос-сстанус-ссь жить?
— Очень на это рассчитываю! — сердито буркнул подменный сын ярла.
— Рас-с-с так, не окажете ли любес-с-с-нос-сть, не ос-свободите ли меня? Очень тело ус-с-с-тало…
— Конечно! Непременно! Сию секунду! — Сердобольные Ильза, Аолен и Рагнар бросились на помощь несчастному.
Но Меридит их остановила.
— Подождите! Надо уточнить один момент! Помню, когда мы с Хельги воевали в Южном Сехале, случилась такая история. Один десятник из нашей тысячи нашел в море кувшин, запечатанный звездой Соламина. Сдуру решил, что там вино, но там оказался ифрит. Вышел на волю и тут же убил десятника! Он так озверел за годы заточения, что дал клятву уничтожить того, кто его освободит. Говорят, обычно ифриты в таких случаях исполняют три желания, но этот просидел взаперти слишком долго… Я к тому, что мы ведь не знаем…
— Я понял с-слова твои, дева! — прервал ее бог. — Кля-нус-с-сь! Я не причиню вам вреда! Поми-лос-с-с-серд-с-с-ствуйте, ос-с-с-вободите!
…Да, пришлось-таки им повозиться с оковами! На совесть были сделаны. Магия их вообще не брала. Еле сбили боевым топором. Спасибо, металл оказался мягкий, поддался грубой силе.
Освобожденный от цепей, Кукулькан сполз по стене на пол, уселся, утонув в собственных волосах.
— О-о-о! — стонал он, разминая затекшие конечности, — Ах-х-х, как х-хорош-шо! Блаженс-сс-ство! Какое немыс-слимое блаженс-с-с-ство! Пос-с-с-ле с-стольких-х лет! О, как же мне вас-с-с благодарить, с-спас-с-сители мои?!
— Способ прост и обоюдно полезен! — сказал на это Орвуд. — Выведи нас отсюда на свет божий! Ты ведь и сам наверняка не захочешь тут оставаться… Кстати! Скажи, как случилось, что столь известный бог оказался в столь затруднительном положении? Если не секрет?
— С-с… скажу! Вс-се с-скажу! Только с-с… сперва вы о с-себе! Или я с-спячу от любопытс-с-ства! — Кукулькан окончательно оставил подобающий богам высокопарный слог и перешел на староземское просторечие.
— Думаю, нам всем надо отдохнуть, поближе познакомиться и рассказать свои истории, — предложил Аолен дипломатично.
