– Очень хорошо, – буркнул Ханк. – Я рад, что не потребуется время на объяснения. Сколько вы хотите за информацию?
– Двадцать тысяч.
– Обычно я плачу не больше пяти.
– Обычно вас интересует Институт Развития. Теперь случай особый.
– Десять, – предложил Ханк.
– Двадцать, – настаивал информатор. – А я, так и быть, сам заплачу за ужин.
Ханк уступил. Была бы охота экономить чужие деньги. Двадцать тысяч поменяли хозяина, а в обратном направлении пошёл товар.
– Вашего парня зовут Дерек. Он официально представляет Утопию. А это, скажу вам, не шутка. Центральной власти у них нет, и его мандат подтверждён восемью тысячами с гаком сообществами. Целый чемодан бумаги – такое нужно видеть!
– Что он получил?
Прежде чем ответить, инсайдер отхлебнул апельсиновой браги. Причмокнул.
– Так называемый отложенный заём. В семь миллиардов. На три года под сорок процентов. Через три года нам возвращают девять миллиардов восемьсот миллионов кредитов, либо Утопия переходит в собственность банка.
– Что значит отложенный заём? – уточнил Ханк.
– Он вступает в силу, если в течение месяца со счёта будет снят хотя бы цент. Если нет, то по истечении этого срока договор аннулируется, и стороны остаются при своих.
– Странные условия, – заметил Ханк.
– Это удобно как раз в таких случаях, как аукцион. Если кто-то перебьёт ставку, вы ничего не потеряете.
– И ваше правление согласилось на такую гигантскую сумму под залог единственной планеты?
– Ну что вы, мы бы дали и больше. Одни только биотехнологии Утопии оцениваются экспертами на порядок дороже. Но утопянин довольствовался суммой в семь миллиардов. Так что мы долго думать не стали.
– Собираетесь прибрать их к рукам?
– Это не наш бизнес, – пожал плечами информатор. – Мы лишь хотим заработать на процентах.
– Или на перепродаже?
– Нет, только на процентах. Мы вовсе не надеемся заполучить Утопию.
– То есть?
– Вы не знаете утопян, – усмехнулся клерк. – Они ни за что не продадут свою родину. У них должны быть веские основания верить, что они смогут вернуть кредит. Уверяю вас, тут заваривается нечто особенное.
На обратном пути из машины Ханк позвонил шефу и вкратце передал разговор, заметив, что утопянин согласился на семь миллиардов, хотя мог получить много больше.
– Ничего удивительного, – пояснил Порхе. – Зачем им брать на себя лишние выплаты. Ни я, ни Левко не полномочны распоряжаться самостоятельно суммами больше пяти миллиардов. Если мы не успеем получить разрешения от своих боссов, мы проиграем торги. Пожалуй, я сейчас же запрошу Лондон о снятии лимита.
