Сердце Виолы упало.
— Это невозможно. У нас обоих есть определенные обязательства, дела…
— Придется от чего-то отказаться, а что-то перенести на более поздний срок. Нам нужно как можно больше бывать вместе.
— Но зачем? У нас нет общих друзей, если, разумеется, не считать Дилана и Грейс, и то лишь потому, что они отказываются принять чью-то сторону. У нас нет взаимных интересов. Нам не о чем говорить. У нас вообще нет ничего общего.
— А раньше нам было о чем поговорить. И было чем заняться вместе. Помнишь?
Последнее слово прозвучало с поразительной нежностью. Но она велела себе не обращать на это внимания.
— Мы даже не ездим на одни и те же вечеринки. И вращаемся в абсолютно разных кругах.
— Это скоро изменится. Не пройдет и месяца, как лорд и леди Хэммонд начнут получать приглашения на двоих. Я об этом позабочусь.
— О небо! — ахнула она. — Я была права. Вы родились на свет для того, чтобы мучить меня.
— Если мы собираемся заключить перемирие, значит, прежде всего должны быть вместе, независимо от того, живем мы под одной крышей или нет.
— Не нужно мне никакого перемирия. И я не хочу, чтобы мы жили вместе.
— Но вам нужно время, — уточнил он. — Вы потребовали три недели и согласились на условия. В противном случае я обращусь в палату лордов прямо сейчас, и уже через два дня мы будем делить одну спальню и одну постель.
Он сделает это. Когда глаза Джона превращались в застывший янтарь, никто и ничто не могло поколебать его. Она знает это по горькому опыту.
— Прекрасно, — сдалась она скрепя сердце. Подумать только, он загнал ее в угол, и теперь ей некуда деваться! — Три недели. Но предупреждаю, Хэммонд, я сделаю все, чтобы вы поняли, насколько бесплодны эти попытки примирения. Будет лучше, если вы откажетесь от этой идеи.
— Значит, я предупрежден. Будьте готовы в среду, в два часа я приеду за вами.
— Куда мы поедем?
— Я везу вас в свой дом на Блумсбери-сквер.
Она с подозрением и тревогой уставилась на него.
— Зачем?
— Ни к чему так расстраиваться. Я не похищаю вас, Виола. Просто хочу, чтобы вы своими глазами увидели дом. Если выберете его в качестве нашей лондонской резиденции, наверное, прежде всего захотите что-то там изменить.
— Сомневаюсь.
— Можете потратить любые суммы.
— Спасибо за такое великодушие, Хэммонд. С вашей стороны весьма щедро предоставить в мое распоряжение деньги Энтони, но…
— И мои тоже, — перебил он. — Поместья и вложения в различные предприятия приносят огромный доход благодаря нам обоим.
