Через четверть часа Старый Руфер уже встречал в своём рабочем кабинете, куда более роскошно убранном, с множеством картин на стенах, первого из коллег прибывших на борт «Прекурсора» корабельным транс-телепортом космос-адмирала. Это был его старый друг ещё со времён учёбы в академии, — весёлый, громогласный верзила Гверри Синн. Через каких-то десять минут в кабинете собрались все остальные, включая даже вредную старуху Шулоон. Та явилась последней и тут же стала ворчать:
— Мальчишки! Какой идиот назначил вас командовать этой экспедицией? Вместо того, чтобы сразу же получить исчерпывающий доклад, я вынуждена терпеть этот балаган.
Голос у старой паучихи был громким, скрипучим, гортанным и очень неприятным. Самый молодой из их компании, всегда серьёзный и сосредоточенный космос-адмирал Вендер Сараборн, тигр и как все представители этой звёздной расы вспыльчивый и дерзкий, тут же рыкнул в ответ:
— Могла бы и не приходить сюда, владычица, но, уж, если явилась, то не мешай нам своим скрежетом. — Он же первым и сделал ставку, сказав уже более миролюбивым тоном — Ну, что же, господа, полагаю, что десять тысяч кредитов не разорят вас.
Ставка была немаленькой, но всё же недостаточно большой. Порой на то, что будет обнаружена именно их раса, адмиралы ставили куда больше. Космос-адмиралы тотчас принялись поднимать планку и быстро довели ставку до сорока тысяч кредитов. Адмирал Барлон оглядел всех и насмешливым голосом сказал:
— Мельчаете, парни. До конца нашей миссии ещё пять лет, а вы уже начали выдыхаться. Моя ставка сто тысяч и ни одной кредиткой меньше. Если кто-то не способен потянуть, может покинуть этот кабинет. Мы никого не держим.
Ответом ему был громкий смех и злобное шипение космос-адмирала Шулоон. Ничто не могло ускорить подробный доклад космос-капитана Нолана и им оставалось только ждать. Никто не покинул кабинета и в ожидании подробного доклада командира разведывательного крейсера стюарды подали всем напитки в строгом соответствии с предпочтениями каждого. Паучиха внимательно осмотрела всеми восьмью глазами свой серебряный трёхлитровый кубок, наполненный мутноватой сиреневой жидкостью крепостью в шестьдесят градусов, ловко подхватила его с подноса мохнатой верхней конечностью с семью ловкими пальцами-когтями и немедленно поднесла к головогруди. Глухо ворча она раздвинула четыре жутких на вид жвала, выпустила из своей чудовищной пасти тонкий хоботок и стала с шумом всасывать свой синун, продолжая при этом ругаться, но уже гораздо тише. Синун действовал на арахнидов точно так же, как добрый бренди на хомо и через несколько минут космос-адмирал Шулоон удовлетворённо хрюкнула и вполне миролюбивым тоном промолвила:
