Все сходилось, все получалось… Валичка бросился к Фуренке, чтобы выяснить второй вопрос: как тот завладел письмом? Старик потрубил, покряхтел, поорал в ответ, представляя Постникова полным невеждою в житейских делах, а под конец признался, разведя руками: «А не знаю я. Много барахла накопилось, разве упомнишь? Но ты мне его, гляди, представь обратно… умный какой!» Валичка с готовностью отдал ему письмо, заранее переписанное, и предложил: «Слушай, Фока Петрович: забирай, покуда не передумал, всю мою живность. Надоела она мне, другие вопросы предстоит решать, чувствую, в ближнее время!» Благодарный старик смахнул слезу рукавом обширного балахона, и потопал за пузырьком разведенного спирта. Так директор пожарной выставки не только избавился от моментально опостылевших ему рыбок, но и закрепил знакомство с Фуренкой, которое считал небесполезным. Далее предстояло решить еще один серьезный вопрос. Ведь в письме как было сказано: «Передаю тебе все полномочия», — то-есть, полномочия на отыскание клада отходили к его бабке? А что понимать под полномочиями? Права, что ли? Если так — за отсутствием законных наследников не может ли он считаться владельцем клада, если он будет им найден? Обходить законы Валичка никоим образом не собирался, будучи послушным и примерным гражданином общества (которое сам же, впрочем, иногда называл д и к и м). Одно его смущало: почему от бабки Марты, если она законная наследница, последующие права должны перейти именно к нему? Он с горечью вспомнил многочисленную родню, и червячок засосал его: поехать, отрыть, где он там… и кануть, исчезнуть для всех? Бр-р… Однако ему казалось совсем несправедливым и делить найденное, в поиски которого будет вложен его труд, с людьми, не ударившими ради этого палец о палец. А привлекать их для поисков — тоже дело пустое: они народ суетливый, любят попустомелить, и ничего, кроме большого шума, от них ждать не приходится.
Мелита Набуркина еще сладко дремала под сенью черного растопыренного орла, а Валичка уже обдумывал визит в нотариальную контору.
