— Все равно это только предположения, — упирался Дюбуа, становясь более задумчивым. — И осмелиться на столь крайнюю и опасную меру, не имея никаких доказательств, никак невозможно. Перехватить бумаги посольства…
— Но если в них будут доказательства измены?
— А мы не сможем доказать это, пока их не получим. Но и получить их не сможем, пока это не будет доказано. Смешно, конечно. Но это замкнутый круг и я не вижу из него выхода.
— Это ваше последнее слово?
— Более того, мой друг, это — эпилог.
— Тогда я должен сделать то, что в моих силах.
Дюбуа встревожился:
— Что у вас, черт возьми, на уме?
— То, что я должен сделать это вместо вас.
— Вы спятили? — Дюбуа побледнел. — Вы, может быть, отчаянный игрок, барон. Но это игра не для вас. Ставкой в ней будет ваша собственная голова.
— О, бедная моя голова!
— Как минимум, карьера. Вы все погубите. Подумайте, ради Бога. Оставьте в покое то, что вас совершенно не касается.
— Я только что объяснил вам, что меня это все очень близко касается.
— Но не настолько же, чтобы так рисковать? Прошу вас, опомнитесь.
— Ладно! — отрезал мистер Лоу. — Хватит об этом. Теперь, вот еще что. Лорд Стэр сказал мне несколько дней назад…
— О сбежавшем банкроте? Знаю. Он говорил мне, что обращался к вам. А что вас здесь интересует?
— Этот банкрот мой старый друг. Я хотел бы помочь ему. Мне нужен один документ для него.
Аббат растерялся:
— Вы ставите меня в тупик. Вы желаете помочь Стэру или нет? Черт меня побери, если я вас понимаю.
— Поймете позже. А сейчас вы меня очень обяжете, если выполните мою просьбу. Это никому не принесет вреда. Франция никак не заинтересована в этом человеке.
Поскольку это единственное, что было аббату ясно, он не стал чинить препятствий. Но долго сидел в глубоком тревожном раздумье после ухода мистера Лоу.
Глава 17
Портфель Сельямаре
Путешествие дона Пабло никоим образом нельзя было назвать счастливым.
Аристократичный молодой аббат и его компаньон, сын последнего испанского посланника при дворе короля Англии, обращались с банкиром даже хуже, чем если бы он на самом деле был их лакеем. Так что его роль стала более чем естественной. Он сидел на запятках рядом с кучером. Он закутался как только смог, чтобы спастись от пронзительных декабрьских ветров и проклинал надменных юнцов, уютно устроившихся в карете размером почти с комнату.
Единственным утешением для него было то, что они приближаются к испанской границе, за которой он будет в безопасности. Вот уже и Пуатье проехали. Здесь-то, когда карета переезжала через мост, он и заметил небольшой отряд, едущий вслед за ними. Это не обеспокоило бы обычного человека в обычных обстоятельствах. Но обстоятельства дона Пабло были необычны.
