В результате большинство предпочитало получать искусственных детей не методом оплодотворения, а клонируя самих себя. А любой клон — это уже подпорченная генная структура. В процессе жизни на клетки воздействуют различные «портящие» факторы. При нормальном оплодотворении испорченные участки уходят в рециссив, рекомбинации генов как бы излечивают больную ДНК. А вот клонирование, особенно многократное — это верный путь к вырождению. Дело еще более ухудшилось, когда стала популярной генная инженерия. Причем не только популярной, но и общедоступной. Процесс порчи наследственного материала человечества пошел еще быстрей.
Вот тут-то и вспомнили о беспризорниках. Среди них было очень много рожденных проститутками, бродяжками, да и просто бедными женщинами. Рожденными от секса, в результате — со сравнительно здоровым генным аппаратом. Суровые условия жизни отсеивали в первую очередь дефектных. И, вот, в глазах тех, кто управляет, беспризорники из паразитов стали превращаться в запасник генофонда. Прельщала и простота отбора — с беспризорниками никто не церемонился! Так детям представился шанс выжить. И даже более того — после соответствующих отборов стать полноправными гражданами. Которые дадут хорошее потомство...
Оставалось наладить систему. И тут кому-то пришла в голову простая мысль. И экономная такая... Летом беспризорники могут прекрасно жить на воле, проходя школу выживания. А вот зимой — зимой те, кто не имеют жилья, обречены. Сделаем так — откроем двери приютов осенью, пусть идут на государственный паек! Кто не захочет — загнать силой! Там же сразу — обследование, уродов можно отсеять. Остальных следует даже поучить, выявить наиболее способных, которые смогут потом принести пользу новому обществу. Посему — обратили внимание и на образовательную систему приютов. Детям предоставлялись и книги, и компьютеры... А весной — пинком под зад и на улицу. Пусть проходят естественный отбор да жизни учатся! И какая экономия получается!
В приютах, разумеется, существовала единая система регистрации. Вот этого и испугался наш герой. Если он проспит целый год, а следующей после сна осенью явится в приют — что тогда будет? Во-первых, где зимовал? Допросы — вещь малоприятная. Им не нужно знать, почему он не пришел в приют, им бы адресок тайного убежища беспризорников! А объяснения на счет экспериментов сочтут обманом. Или психической ненормальностью, а это — сразу же отсев. Ребята иногда говорили на эту тему, ходили жуткие рассказы. Про опыты без наркоза, про банк органов и так далее...
