Блокпост к этому времени атаковали первые беженцы из Витязя. Сигналили автомобили, раздавались возмущенные возгласы. Полковник Стрельников торопил разворачивать полевой госпиталь. Софья почти бегом, закрывая платком лицо, спасаясь от всепроникающей пыли, направилась к месту развертки. Там уже натягивали первые многоместные палатки. Кто-то из военных рассказывал о том, что к месту падения корабля пришельцев отправили четыре грузовых «КамАЗа». Планировалось взять корабль в плотное кольцо оцепления до прибытия ученых и заняться начальным изучением.
Работать начали быстро, несмотря на пыль и зарождающуюся жару, и спустя полчаса смогли принять первых беженцев. Люди злились, люди паниковали, люди требовали объяснить, что происходит, люди ничего не понимали, но стремились поделиться впечатлениями. В основной своей массе люди были живые и здоровые, но не выспавшиеся. Один раз Софью вдруг охватила необъяснимая паника и страх за Максима. Предчувствие непоправимой беды сковало ее сердце и охладило душу. Но оно рассеялось столь стремительно, что оставило в памяти лишь смутную, ничем не объяснимую тревогу.
Поток беженцев увеличивался. Появились первые раненые и те, кто находился недалеко от места взрыва. А еще через полчаса раздались выстрелы.
Софья выбежала из палатки. От пыли ее глаза покраснели и непрерывно слезились, сужая круг зрения до минимума. Но даже сквозь сумрак она различила плотные клубы пыли, поднимающиеся на горизонте по периметру дороги и над деревьями.
Воздух снова разорвал стрекот выстрелов. Люди на дороге в панике бросились к блокпостам. Кто-то кричал. Военные в растерянности выталкивали людей обратно на дорогу, но те, подстегиваемые страхом, тут же толкались снова. В нескольких местах завязались потасовки. А со стороны завода приближался, нарастал чудовищный гул.
Кто-то пронзительно завопил: «Пришельцы! Пришельцы!»
Военные с блокпостов, вытянувшись в стойки, словно биатлонисты на соревновании, неожиданно начали стрелять в приближающееся облако пыли, хотя там вряд ли можно было что-то разглядеть.
Громкие очереди выстрелов вывели Софью из оцепенения. Она бросилась обратно к медицинским палаткам, а за ее спиной земля сотряслась от оглушительного взрыва. Пыль вокруг вздулась, словно пузырь, и лопнула брызгами ослепительного и горячего пламени. В воздух взметнулись полыхающие обломки, ветер закружил их миниатюрным смерчем. Поток горячего воздуха толкнул Софью в спину, уронил на землю, перевернул, забил горло огненными угольками, разодрал кожу. Софья почувствовала, как отрывается от земли и кружится, неподвластная самой себе. Все вокруг неожиданно наполнилось выстрелами, криками, воплями, бешеной суматохой и паникой. Что-то взорвалось снова – с оглушительным треском, будто мировая материя лопнула по швам. Софья упала на спину, и вихрь поволок ее по земле. За шиворот, в туфли и в рот набился горячий песок, многочисленные ссадины кровоточили. В опасной близости со свистящим шумом упало горящее колесо и, окутанное черным едким дымом, покатилось, вихляя, в сторону палаток. Трава вокруг исчезала в огне, полыхали ветки деревьев. Кто-то бежал мимо, стреляя из автомата и крича.
