Объехав вокруг всей Европы,
Я здесь отыскал свой приют.
Как счастливо люди живут
На щедрой земле филантропа!
Или:
Друзья, чтоб радость в вас жила,
Обвейтесь, как лианы,
Вокруг могучего ствола
Ахилла Дюпон-Марианна.
Каждый день Ахилл Дюпон-Марианн наведывался в поселок счастливых людей. Уже на рассвете до начала работы жители видели своего благодетеля в конце главной улицы, и хозяйки открывали двери, а дети радостно кричали, крутя в руках трещотки. Ахилл Дюпон-Марианн, розовый, упитанный, лоснящийся, выступал с улыбкой на устах, сложив руки на животе. На нем была ермолка из салатно-зеленого бархата и гобеленовый халат с коралловыми разводами, на котором была выткана сцена охоты на оленя. Он напевал на ходу:
Скорей проснитесь, вон какой
Чудесный день вокруг.
Впустив в сердца свои покой,
Скажите: «Здравствуй, друг!»
Когда шел дождь, он прятался под зонтик и заменял вторую строчку четверостишия на:
Он заходил в дома, трепал за щеки ребятишек, хвалил матерей, балагурил с мужьями и уходил, сопровождаемый гулом благословений. Возвращаясь в замок, он чувствовал, как его сердце наполняется сладостной гармонией. От этих людей, которых он содержал в довольстве и благочестии, он получал неожиданную награду. Он как бы купался в их любви, был ими зацелован. Он покачивался на волнах океана морального превосходства. Однако несмотря на чудеса доброты, которые он творил в век административной подлости, трущоб, механических станков и социального переустройства, Ахилл Дюпон-Марианн постоянно чувствовал себя в долгу перед своими подопечными. Ему не давало покоя стремление к совершенству. Он хотел достичь еще большего. Он хотел удивить сам себя. Поскольку он не мог обеспечить, не разорившись, счастье всего человечества, то употреблял всю свою выдумку на улучшение жизни небольшого числа людей, за которых нес ответственность. Поселок счастливых людей был его полигоном, здесь находили выход его чувства. То вдруг он решал выкрасить все дома в розовый цвет, то устанавливал среди улицы карусель с деревянными лошадками, то приказывал, чтобы все женщины убрали себя цветами, а подростки обращались к ним в его присутствие по названиям цветов. С течением времени, однако, его воображение истощилось, и он не знал, что еще придумать, чтобы превзойти вчерашние благодеяния.
Примерно тогда он и познакомился с изобретателем Миошем, которому поведал о своих трудностях.
Изобретатель Миош разработал уже множество приборов, способных перевернуть мировую экономику, когда к нему обратился Ахилл Дюпон-Марианн с просьбой установить в его замке гидравлический подъемник переменного периметра. Поскольку работы были осуществлены в полном соответствии с пожеланиями филантропа, тот проникся к ученому дружеским расположением и рассказал ему, с каким трудом ему удается удовлетворять свою любовь к ближнему. Миош был худой коротышка, лет сорока на вид. Опалово-мутные глаза мерцали на его неподвижном самоуверенном лице. Как большинство глубоких мыслителей, он грыз ногти и оплевывал ими собеседника во время разговора. На кончиках пальцев у него поблескивали лишь тонкие, как панцирь креветки, чешуйки. Когда обкусывать было уже нечего, он принимался со смаком их обсасывать. Выслушав Ахилла Дюпон-Марианна, он хлопнул себя по лбу и сухо заметил:
