Шариу. Если бы я не старался избегать громких слов, дорогая Клодина, то сказал бы, что ваша угроза сильно напоминает шантаж.
Клодина Ле Галлек. А вы и не избегайте!
Готье-Монвель (помолчав). Это будет очень сложно. (Пауза.) Я так далеко зашел, что не знаю, можно ли еще дать задний ход... Я уже обещал Фейю... Ваша сигара...
Клодина Ле Галлек. Сейчас погашу.
Шариу. Что? Ты начал переговоры с Фейю без нашего ведома?
Готье-Монвель. Творчество Фейю представляется мне настолько значимым, что я посчитал своим дoлгoм пополнить наши ряды такой выдающейся фигурой. Вот я и обещал ему... Клодина, умоляю вас, погасите сигару...
Клодина Ле Галлек. Сейчас, сейчас! (Гасит сигару.) Обещания связывают только тех, кому они даны: вы это знаете лучше меня.
Готье-Монвель. Неужели вы хотите сделать из меня клятвопреступника? Не могу себе представить...
Клодина Ле Галлек. Представляйте себе все что угодно... при условии, что место Фердинана займет женщина и что эту женщину будут звать Пьеретта... А Фейю станет первым мучеником, погибшим за равноправие женщин... Пускай дожидается, когда умрет кто-нибудь еще.
Шариу. Долго же ему придется ждать. За исключением Бенаму все члены нашего жюри — я стучу по дереву — совершенно здоровы.
Клодина Ле Галлек. А знаете, кто-то недавно видел Вилькье и сказал мне...
Готье-Монвель. Не стройте себе иллюзий. Вилькье переживет нас всех.
Клодина Ле Галлек. Что ж, тем лучше для него. И тем хуже для Фейю. (После паузы, обращаясь к Готье-Монвелю.) Так вы даете мне слово насчет Пьеретты Деланд?
Готье-Монвель. Но, Клодина...
Клодина Ле Галлек. Вы даете мне слово или нет?
Готье-Монвель. Мне кажется, что...
Клодина Ле Галлек. Вы даете мне... честное слово?
Готье-Монвель. Разве я могу отказаться? Вы просто замечательно умеете... убеждать! Если для вас так важно, чтобы в жюри появилась еще одна женщина, я не стану вам поперек дороги...
Клодина Ле Галлек. Я знала, что вы сочувствуете нашему делу!
Готье-Монвель. Не вашему делу, а вам лично, Клодина, это не одно и то же. А вы даете мне слово — точнее, отдаете ваш голос за "Трудные роды"?
Клодина Ле Галлек. Да!
Готье-Монвель. По рукам? (Поднимает правую руку.)
Клодина Ле Галлек. По рукам! (Ударяют друг друга по рукам.)
Готье-Монвель. И все же давайте соблюдать приличия. У Фейю должно сложиться впечатление, что я защищал его кандидатуру. Кроме того, нам придется повременить с этим делом... из-за траура.
Шариу. Из-за траура! Быстро же вы с ним разобрались. Но учтите, не все случаи рака безнадежны. Бенаму пока не умер. Этот парень еще может устроить нам сюрприз!
