— Ты не ответил на мой вопрос.
— Этот литсотрудник — парнишка инициативный. Вчера днем он…
— Какое вежливое оправдание ты подыскал!
— Так вот. Вчера днем, — не обращая внимания на мое ехидное замечание, продолжал Сергей, — он позвонил дочери Воронцова, чтобы проверить кое-какие факты, но…
— Его никто не просил проверять факты! Ему поручили лишь пригладить мой текст да придать ему форму, как на Западе. Помнишь ведь?
— Разумеется, Коля, я все помню, — ответил Сергей, четко выговаривая каждое слово, будто увещевая упрямого ребенка. — Ну, а теперь выслушай меня до конца.
Я развел руками и плюхнулся на стул напротив него, мрачно кивнув головой.
— Ну вот и спасибочки, Коля. Когда Древний позвонил Чуркиной, она как раз уходила на Петровку, ей было не до нас. Ну, а парень он не промах, выдал пару звонков кому-то или куда-то и получил разрешение встретиться с ней. Стоит ли говорить, что опознание трупа отца — процедура не из приятных. Древний успокаивал ее как мог, был рядом с ней, когда она опознавала личные вещи Воронцова и заявила, что кое-что пропало.
— Рассказывай, рассказывай. А я был на месте убийства и видел сам, что ничего не пропало. Его бумажник, часы, его…
— Да знаю я, знаю, — перебил Сергей.
— Тогда почему же в том сраном некрологе написано, что у него пропали ценные вещи?
Сергей уставился в потолок, подумал, а потом решил:
— Ну, наверное, для прикрытия.
— Какого прикрытия? — вскочил я со стула. — Чего надо прикрывать-то?
— А то, что на самом деле пропало.
— Что это, игра в угадайку? Говори дальше, черт бы тебя побрал, что же украли?
— Не знаю, — ответил Сергей, стараясь не глядеть мне в глаза.
— Ты ставишь под сомнение мои сведения, Сергей, не раскрывая свои. Если этот парень был вместе с ней, то он знает, что пропало.
Он как-то сконфуженно качнул головой, затем вздохнул и нехотя признал:
— Да, ты прав. Шевченко просил нас не публиковать твой репортаж. Он не хотел будоражить тех психов, которые всегда признаются в совершении преступлений, к которым никакого отношения не имеют.
— Ради Бога, расскажи все.
— Да не волнуйся ты так. Учитывая сегодняшнюю обстановку, я не могу не доверять тебе. К тому же меня не интересуют уличные происшествия. Некрологи я публикую, поэтому поместил и этот, на Воронцова Лучше тебе самому поговорить с Шевченко.
— Ха, с ним-то я переговорю, но сейчас говорю с тобой. У нас с ним есть уговор, Сергей. Это мой газетный материал, и я…
— Нет, нет и нет, Николай. Мы не публикуем любой материал. Мой парень раскопал факты, они противоречат твоим, и я выбросил твою писанину из номера.
