— Почему они такие черствые? — не понимал Гоша. — Ведь они жили с этими людьми, делили кров и хлеб, и вдруг такое равнодушие. Даже полноценного сюжета не снять.
— К смерти быстро привыкаешь, — отозвался я. — К тому же, ни Тиграна, ни Вету в коллективе особенно не любили. Эти двое всегда были себе на уме.
— Но они же погибли!
— Ребята переживают, но по-своему. Человек реагирует на чужую смерть, только если она происходит прямо на его глазах. Разумеется, я не беру в расчет гибель близких и друзей. В данном случае каждый из ребят психологически защищается: подсознательно они уверены, что ничего страшного не произошло, что все в порядке. И такая реакция намного лучше, чем истерика и паника. Стоит одному поддаться страху, как пойдет цепная реакция.
— Вместо того, чтобы со мной говорить, — вдруг огрызнулся Гоша, — лучше бы занялся участниками. Что у них в черепных коробках? Изучил бы на досуге.
Ему легко говорить. Но беда в том, что испытуемые не всегда хотят, чтобы их изучали. Они все-таки не кролики. На моей памяти был случай с моей однокурсницей. Поступив на факультет психологии, она сняла комнату у сантехника. Сантехник, знамо дело, много пил и ругался матом. Моя однокурсница не только исподтишка изучала его психические реакции, но день или два пила похлеще его законной жены. Закончилось все плохо. Через два месяца психиатрического гундежа сантехник сорвался: выпив для храбрости, он избил девушку неизвестно откуда взявшимся топором, оставив жертву умственно отсталой. Я с ней потом встречался в Скворцова-Степанова — действительно, после топора ничего не соображала. Сантехника посадили. Кому отошла квартира, не знаю.
— Гоша, нельзя так потребительски относиться к людям. Они обычно этого не прощают.
— Сделай хоть что-нибудь!
— Попробую.
Я успокаивал режиссера, хотя у самого поджилки тряслись. Слишком быстро, слишком нагло и слишком жестоко — на проекте действовал маньяк. В этом я уже нисколько не сомневался.
— Дэн, ты спишь на ходу, — Луша втолкнула меня в грязную комнатенку. Но, слава богу, здесь была кровать. Большего и не надо усталому человеку, тело которого ныло от двух ночей, проведенных на полу. — Вот твоя комната.
— Жить можно, — я опустил сумку на стул. — Ты не знаешь, я еще здесь долго пробуду?
Она быстро отвела взгляд, и я понял, что если не останусь в анналах шоу навечно, то это будет самая большая моя удача.
— Куда торопиться? Ты только приехал… Думаешь, мне легко? Черт, как Полинка не вовремя ушла! Мне теперь целый месяц отгул не получить.
