Я без особого энтузиазма попыталась их пригладить, но вскоре бросила эту затею и побрела в гостиную. Там оказалось тихо. Никого. Ни ребенка, ни няни. Я открыла окно и, свесившись через подоконник, выглянула во двор. Под окнами стояла коляска, аккуратно прикрытая детской простынкой. Предположительно, Исаак находился в ней. Неужели он спит?
Я высунулась подальше, ища взглядом Фрэйдл. На крыльце ее не оказалось. Слегка занервничав, я высунулась еще дальше. Внезапно я заметила ее краем глаза метрах в десяти от дома. Девушка разговаривала с парнем в коричневой кожаной летной куртке. В этот момент она бросила взгляд на коляску и заметила в окне меня. От неожиданности она подпрыгнула на месте и что-то быстро сказала молодому человеку. Тот поспешил прочь. Девушка побежала к дому, а я стала спускаться к ней навстречу.
Я открыла дверь. Она стояла на крыльце, краснея и извиняясь:
— Простите меня, миссис Эпплбаум. Я оставила Исаака буквально на минуту. Он крепко спал. И с того места я бы его услышала, если что. Честное слово.
— Ничего страшного, Фрэйдл. Я верю, что ты бы его не бросила одного. Ты не отошла далеко. Все в порядке. Да, кстати. Можешь называть меня Джулиет.
Она вроде бы успокоилась.
— Простите, мне так стыдно.
— Не переживай, Фрэйдл. Я и сама могла бы поступить точно так же. Просто никогда не оказывалась в подобной ситуации. Но как ты умудрилась уложить его спать?
— Я просто возила его в коляске по улице. Вот и все.
— И когда он заснул?
— Как только мы вышли погулять.
— Ты хочешь сказать, что он спит уже два часа? — Эта новость убила меня полностью и окончательно.
Фрэйдл посмотрела на часы.
— Может, чуть меньше. Мне пора бежать. Тетя уже ждет.
— Беги, конечно. Только подожди минуту, я принесу кошелек.
— Нет, нет. Рассчитаетесь со мной в конце недели.
— Хорошо, если тебе так удобнее. Послушай, Фрэйдл…
— Да?
— А кто этот парень?
К ее чести, Фрэйдл не ответила «Какой парень?», или «Никто», или что там обычно говорят подростки, пытаясь уйти от объяснений. Она лишь совсем тихо произнесла:
— Пожалуйста, только ничего не говорите тете Нетти и родителям, миссис Эпплбаум.
— Джулиет, — поправила я. — Конечно, я ничего не скажу твоим родителям. Так кто он?
Она помолчала, затем прошептала:
— Йося.
— Он не хасид?
— Нет.
— Но его же зовут Йося? Он израильтянин?
— Да.
— Он твой парень?
— Нет! — почти испуганно возразила она.
— Это правда?
— Мы — вербоверские хасиды, и в нашей общине закон соблюдается даже строже, чем у любавичей. У меня не может быть парня. Я не имею права встречаться с парнями. У меня может быть только муж, муж, которого выберут родители, — тихо, торопливо, даже с горечью проговорила девушка.
