На следующее утро, ровно в 9:59, в дверь позвонили. Я приняла душ и оделась с утра пораньше, чтобы не пугать Фрэйдл своей неумытой персоной. Спускаясь по лестнице, я еще раз посмотрела, застегнута ли блузка, чтобы избежать повторения инцидента с почтальоном. Я открыла дверь. Моя няня нерешительно переминалась на пороге, в той же одежде, что и вчера. Сидевший на моем бедре Исаак потянулся к ней и радостно загукал.
Фрэйдл улыбнулась в ответ и протянула к нему руки:
— Иди ко мне, motek.
— Так любила называть меня бабушка, — сказала я. — Это значит «дорогой, сладкий», да?
— М-м… — Девушка строила малышу глазки.
— Только осторожно: он еще не умеет сидеть сам, поэтому лучше устраивай его на бедре и придерживай рукой.
— Такой большой и красивый, — заметила она. — У меня сестра его возраста — она намного меньше.
— И сколько у тебя братьев и сестер? — поинтересовалась я.
— Нас восемь детей. Три девочки и пять мальчиков. Я — самая старшая.
— Господи боже! — воскликнула я.
Услышав, как я поминаю Господа, Фрэйдл в ужасе уставилась на меня.
— Я хотела сказать «надо же». Поразительно. Столько детей!
— Не так уж и много. В некоторых семьях больше — десять, иногда даже двенадцать.
Я содрогнулась.
— Я с двумя-то еле справляюсь. Не представляю, как можно воспитывать восьмерых. Бедная твоя мать.
— Ей помогаем я и моя младшая сестра, Сара.
— Все равно. Это, должно быть, ужасно обременительно. Надеюсь, больше она рожать не собирается?
— Ну что вы! Ей всего тридцать пять. Наверняка дети еще будут.
У меня отвисла челюсть. Тридцать пять? У нее восемь детей, и она всего лишь на два года меня старше? Оу vay![15]
Мы вошли в дом, и я повела Фрэйдл смотреть спальню Исаака. Там, как и по всей квартире, валялись горы ярко расцвеченных пластмассовых фигурок разной степени недоломанности, из-за чего наш дом все больше и больше походил на комиссионный отдел магазина игрушек.
— Вы не возражаете, если я возьму коляску, и мы с Исааком прогуляемся? А вы пока могли бы поспать, — предложила Фрэйдл.
— О, это замечательно. Он любит, когда его возят в коляске. Как правило. Ты видела коляску? Она стояла внизу у лестницы.
— Я найду.
— Он не голодный, но если вдруг попросит есть, в холодильнике стоит бутылка сцеженного грудного молока. Нужно только подогреть.
Фрэйдл кивнула.
— И не забудь взять чистые подгузники.
Она снова кивнула.
— Ладно, тогда я пойду, вздремну.
Она кивнула еще раз.
Я неспешно прошлепала обратно в комнату, уселась на кровать и призадумалась, как же я засну, когда мой маленький мальчик находится в руках совершенно незнакомого человека. Два часа спустя я резко проснулась. Я вырубилась, полусидя на самом краю кровати, а теперь лежала, картинно раскинувшись на покрывале. Утерев рот, я выползла из постели и, пошатываясь, проковыляла в ванную. Плеснула холодной водой куда-то в сторону своего лица и посмотрела на себя в зеркало. Глаза заплыли, на правой щеке красовалась ярко-алая полоса. На одной стороне головы все волосы слиплись, зато на другой возвышался впечатляющий ирокез в лучших традициях Человека-Ластика.
