– Да... Извините, Авгур. Заносит меня изредка. Просто... Просто мне уже страшно. Ситуация выходит из-под контроля. Такое чувство, что меня постоянно опережают на один ход. Не успеваю ничего предпринять, как наваливаются новые проблемы. Извините и не обижайтесь. Мне ведь ещё и работать надо, несмотря на это «призвание». Это в кино хорошо – раз уж герой взялся за нечистую силу, то давит её, гадину, до полной победы мировой революции. И деньги у него не заканчиваются, и кушать ему не хочется. И крестное знамение здесь не поможет...
– Все эти кресты, распятия и прочая мишура на нежить не действует.
– Жаль...
– А клинок ты себе закажи, не помешает.
– Закажу. Только серебро – слишком мягкий метал, чтобы из него ножи делать.
– Я тебе и не предлагаю весь клинок из серебра заказывать. Это может быть насечка или накладка. Подумай, кто из нас оружием занимается, ты или я? И обрати внимание на форму. Тебе ещё проблем с законом не хватало, для полного комплекта!
– Понял...
– Короче, Саша, включай мозги! Хватит уже прохлаждаться, работать пора, и так проблем чем дальше, тем больше. Про Оринту, как я понимаю, уже выяснил, в чём причина её болезни?
– Да. Нежить.
– Что собираешься предпринять?
– Убивать...
15.
Небо вдруг нахмурилось, а немного погодя пошёл теплый весенний дождь. Обычная погода для Прибалтики. Как там говорится – «это лето было очень жарким, жаль, что эти три дня пришлось просидеть на работе». Мы переселились с лавочки в небольшой бар по соседству. У камина возился сонный бармен, раскладывая растопку. Заказали по чашке чая со штруделем, который здесь особенно хорош, и уселись за угловой столик.
– Убивать, говоришь, – повторил мои слова Авгур. – Для начала, Саша, думать! Это ведь не просто так на семью твоего шефа наехали. Есть вариант, что тебя вытаскивают на поверхность. Провоцируют, чтобы сорвался. Кстати, тебе никогда не казалось странным, что зло, как правило, побеждает добро. Это ведь только в сказках всё красиво заканчивается.
– Всё просто – плохих людей больше.
– Ошибаешься. Хороших и плохих в мире примерно поровну. Просто диапазон, если так можно выразиться, у злых людей больше.
– Не понял...
– А на первый взгляд – вроде не тупой, – как бы в сторону заметил Авгур. – Смотри, Александр. Возьмём как исходник две персоны. Хороший человек и плохой человек. Эталон, если можно так выразиться. Хороший, каким он обычно представляется людям, зажат в определённые рамки. Он ограничен, так как может, в идеальном варианте, конечно, совершать лишь добрые поступки. И это правильно – ведь, сотворив зло, он автоматически перестанет быть добрым. А у плохих таких ограничений нет. Они вольны в своих поступках, желаниях и выборе действий, могут совершать даже добрые дела, если им вдруг этого
