– Если следовать вашим рассуждениям о церкви, то среди священников должно быть много Охотников. Раз уж они такие грешники, в чём я, собственно никогда и не сомневался.
– Может, и станут – в следующей жизни. Знаю только одного святого отца, который принадлежит к твоему роду. Это ксендз Станисловас из небольшого пригородного костёла. Если хочешь, скажу ему, что зайдёшь. Сможешь поговорить открыто, без стеснения.
– Почему вы решили, что обращусь к нему за помощью?
– А куда тебе деваться? Не в библиотеку же идти, право слово! Вопросов будет много, а ответы захочешь сам узнать, у меня спрашивать не будешь.
– Так в этом уверены?
– Да. Ведь именно я передал тебе этот перстень. Значит, толкнул в эту новую для тебя жизнь, поэтому твоё недоверие вполне понятно. Сходи, поговори, может, и полегчает.
Вчера за несколько часов общения с Авгуром на меня свалилось такое количество информации, что всю ночь просидел на кухне, смоля одну сигарету за другой. Если бы не застреленная в парке нечисть, то, выслушав эту галиматью, достойную внимания психиатров, забыл бы про неё, самое позднее, через час. Только есть один момент – после Дубовой рощи желания смеяться у меня не возникало; до сих пор в холод от одной мысли, бросает. С другой стороны, слепо верить тоже не хочется. Поймите, господа, я вырос в обычной советской семье и воспитан в духе «сурового материализма». Не верую ни в Бога, ни в чёрта, ни в международный валютный фонд; но в жизни, как и с каждым из нас, со мной случались вещи, приучившие с должным уважением относиться, к некоторым странностям мира. Что имею в виду? Да что вы как маленькие, прекрасно же понимаете, о чём разговор! Именно про то, что называется поверьями, приметами, обычаями, особенно в той части, которая полна рассказов про соприкосновение человека с потустороннимисилами. Уверен, спроси вас о таких случаях – в запасе найдётся не одна история, свидетелем которой являлись вы сами или ваши близкие. Это нормально, если рассматривать такие случаи, как версии с правом на жизнь. Тогда да, и поговорить есть о чём, и книжки разные вспомнить, чтобы умной цитаткой, к месту сказанной, блеснуть перед собеседницей. Только вот незадача какая-то – то, что со мной произошло, ни в какие фантазийные рамки не укладывается. А вот в суровую, жестокую реальность – запросто! Знаете, какую? Шизофреническую.
Вот в таких размышлениях рассвет и встретил. С остывшим кофе, погасшей сигаретой и котёнком, спящим на коленях. А за окном кроваво поднималось солнце, не добавляя миру надежды на то, что всё будет хорошо. Переложил кота на диван и пошёл в душ, где застыл перед зеркалом, словно увидел себя впервые. Ну что я там мог нового увидеть? Ничего. Русые волосы, короткая стрижка, темно-зелёные глаза. Над правой бровью небольшой шрам, в память о бурной студенческой молодости. Охотник...
