По правде говоря, темперамент мы оба унаследовали от отца, который был настолько миролюбивым человеком, что даже отказывался держать на ферме живность: у нас не было ни скота, ни птицы, ни свиней – отец не мог видеть, как их забивают. И вот тем не менее случилось так, что мы с братом сообща убили человека.
Мы добрались до Ашенвиля, и Джекоб подкатил к своему дому. Он остановил машину, но зажигание не выключил. В этот первый день нового года большинство городских магазинов не работали. Улица была пустынна, а те редкие прохожие, что все-таки иногда появлялись на ней, шли торопливо, низко опустив головы, пытаясь хоть как-то укрыться от холода. Налетел ветер, разметав по дороге мусор. Небо окончательно прояснилось; солнечные лучи, отражаясь в зеркальных стеклах витрин скобяной лавки, весело прыгали по тротуару. Выдался прекрасный зимний день.
Джекоб все не выходил из машины. Он тупо уставился в окно, словно не мог сообразить, где находится. Кончиками пальцев он коснулся переносицы.
– Мне кажется, я сломал нос, – проговорил он.
– Ничего ты не сломал, – заверил я его. – У тебя просто течет кровь.
Он все еще выглядел испуганным, ошалевшим, и это начинало меня беспокоить. Я не хотел оставлять его в таком состоянии. Перегнувшись через сиденье, я выключил двигатель.
– Знаешь, о чем я подумал? – спросил я. – В тот момент, когда ты его ударил?
Джекоб не ответил мне. Он все еще ощупывал свой нос.
– Я вспомнил о твоем кулачном бое с Родни Сэмплом. – Я хлопнул себя по лбу. – У меня вдруг встало перед глазами, как ты набросился на него и повалил.
Джекоб ничего не сказал.
– Сколько тебе тогда было? Не помнишь?
Он повернулся и уставился на меня отсутствующим взглядом. Руки его снова были в перчатках. На правой темнело пятнышко крови; указательный палец был измазан яичным желтком.
– Родни Сэмпл?
– Да, в спортзале. Ты кинулся на него, и вы оба завалились на пол.
Джекоб кивнул, но промолчал. Он принялся разглядывать свои перчатки, заметил след от желтка. Подняв руку, он облизал палец, потом вытер его о брючину.
– Мы здорово вляпались, – сказал он, – ведь так?
– Да, – кивнул я. – Это точно.
– Господи. – Джекоб вздохнул, и мне показалось, что он вот-вот разрыдается. Он скрестил руки вокруг своего толстого живота и, чуть раскачиваясь взад-вперед, начал царапать локти.
– Ну же, хватит, Джекоб. Возьми себя в руки. Что сделано – то сделано.
Он покачал головой.
– Я убил его, Хэнк. Они произведут вскрытие, и все сразу станет ясно.
