— Так ты этого боишься? В том смысле, что восстановит? Разве теперь такое можно допустить?
— Нет, Сережа, я совсем не о том. Просто боюсь причинить ему боль. Пусть пока остается так, как оно есть.
— Не понял! — Сергей удивленно смотрел на Галину. — А на время отпуска ты переедешь ко мне? Муж отпустит? Да плевать на мужа, но как ты сумеешь заткнуть соседей! — Сергей уже явно смеялся и издевался над ее наивностью и стремлением остаться чистой и невинной перед сыном. — По-моему, так еще подлей получится. Ладно, даю тебе право самой довести до сына факт нашего развода. Не буду пока писать.
Галина была повержена и опустошена. Она как-то про такой поворот не думала, забыла о соседях и доброхотных друзьях и знакомых. Ведь даже обняться с ними не успеет, как сразу же получит эту информацию, словно для того и ждали, чтобы первыми донести известие. Все равно придется писать и объясняться с сыном, а она еще совершенно к таким откровениям не готова, так как сама с собой еще не разобралась. Сын стал взрослым, самостоятельным, понятливым, но потому и займет сторону отца, поскольку Галина не знает, как оправдаться, если винит только себя.
Она с детства учила сына быть правдивым и честным, без изворотов и заискиваний. Пусть через боль и страдания, но лучше сразу узнать правду, чем потом выкручиваться и извиваться, как уж на сковородке. Галина, однако, почему-то здесь хотела найти себе оправдание и подыскать действенные аргументы своей внезапной любви. Да и не было поначалу ее флирт любовью. Так, сексуальное расслабление на одной из вечеринок. А потом на раскаяние времени не хватило, настолько быстро и напористо закрутил Руслан, несмотря на свой возраст.
И вдруг ей показалось, что это и есть настоящая взрослая любовь мужчины и женщины, которая страстью лишает женщину рассудка. Она даже боится признаться, что если бы не этот нелепый арест, насколько бы еще хватило ее вот так на два мужа. Ведь в обоих случаях она изменяла им обои. И если Руслан точно знал, с кем она, то Сергей, лишь в последнее время стал догадываться. Не находя способов решения своей неразрешимой проблемы, Галина вдруг с ужасом осознала о своих тайных помыслах и мечтаний об аварии на вертолете, которая с такой легкостью и запросто разрубила бы этот сложный узел. Поскольку решиться ей самой на откровенный разговор с мужем смелости не хватало.
— Нет, Галя, — прервал ее размышления Сергей. — Мне не хочется скрывать от сына правду. Торопиться не будем, но я дождусь от него письма, после того, как ты расскажешь все. Но, рекомендую написать сразу после официального развода. Думаю, что он поймет, и воспримет сей факт, как неизбежное и уже происшедшее. Если желаешь, то я даже позволю тебе прочесть мое письмо к нему, чтобы потом у тебя не возникло сомнений в моем восприятии нашего разлада. Ни одного слово о тебе не напишу, чтобы ты потом не обвинила меня в предвзятости. Но выкручиваться враньем я не намерен. Потому и даю тебе право самой и первой признаваться.
