На танцполе было обычное шоу в нашем с Леной исполнении. Только что отыграл Рики Мартин и зазвучала моя любимая Земфира, объявленная, кстати, Сашей "для Томочки". Мы как раз "задыхались от нежности", когда я увидела Лешу. Он стоял неподалеку и курил, наблюдая за нами. Я так была рада ему, как будто в чужом городе встретила хорошего знакомого. Я вдруг поняла, что именно это лицо мне хотелось здесь увидеть, именно это худощавое тело я хочу обнимать во время танца, именно с этим парнем я хочу пойти туда, где потише и не так людно. Я подошла к нему, забрала сигарету, затянулась и, приблизившись к его губам, выпустила дым, а он втянул его в себя. Это был наш первый близкий физический контакт, подобного между нами раньше не было — я взяла инициативу на себя, а Леша подтвердил свое участие в игре. Я повела его за собой на танцпол, к Лене, и мы с ней вдвоем стали танцевать, тесно прижавшись к нему — я спереди, она сзади. Зазвучала великолепная песня Карлоса Сантаны в исполнении Роба Томаса "Smooth" — это было то, что нужно. Мы с Леной терлись о нашего партнера, ласкали его "в четыре руки", прогибались перед ним и опускались до самого пола. Когда я провела своими ягодицами вдоль его ширинки, я почувствовала ответный толчок — танец нам всем приносил удовольствие. Как только песня закончилась, я взяла Лешу за руку, поцеловала Лену на прощанье, и мы ушли с дискотеки, к морю. По дороге, и уже устроившись на месте возле лодочной станции, Леша все время смешил меня. Нам было так весело, так от всего смешно, что мы все время держались друг за друга, чтобы не упасть. Чем больше Леша возбуждался, тем больше шутил, видимо, не зная, что еще со мной делать. Поэтому я накинулась на него первая. Я целовала его и садилась верхом, впивалась руками в волосы и кусала мочку уха, я взяла в рот его большой палец и облизывала его, ласкала языком соски. Теперь мне понятно, что практически означает выражение "задыхаться от нежности". Леша весь мне был так приятен и сладок, что я упивалась им, не боясь захлебнуться. Мы очень хотели друг друга, но было такое прикольное ощущение, что нам нельзя. Как будто мы маленькие и хотим конфет, а над нами висит запрет взрослых. И вот мы прыгаем с ним возле высокой тумбочки, сладкого нам не достать и мы все воспринимаем как данность: что конфет хочется, что они вне досягаемости, что нам их кушать нельзя, и не пытаемся это изменить. На пляже мы пробыли почти до утра и расстались, когда было уже совсем светло. Прощаясь, я хотела Лешу поцеловать, а он отшатнулся от меня как ошпаренный и сказал: "Марго, я прошу тебя, я только с трудом успокоился". Сейчас он наверно уже уехал. Очень жаль, что за весь отдых мы не узнали друг друга лучше.
