— Может быть, надо было больше рыбы положить на приманку? — спросил Клава.
— Больше-то оно ни к чему, — ответил старик. — Гляди-ко, капкан надо схоронить под валежину, к воде поближе, рыбешку тоже. А много ее будет, вороны в миг отыщут. Зачем же ворон-то кормить?
— Верно, — согласился Клава. Рассудительное объяснение Павла Евграфовича убедило его.
Наконец ручей кончился, и мы спустились к берегу Шумихи. Сейчас не то что в первый день нового года, когда мы искали Дымку. Тогда река, закрытая снегом, была похожа на длинную извилистую поляну. И заснеженный лес по ее берегам стоял стеной, словно построенной сказочным великаном. А теперь кругом — промоины и перекаты. Деревья уже стряхнули с себя комья снега. Солнечные лучи высветили их вершины, отчего лес казался каким-то праздничным и помолодевшим, как это бывает весной.
Под поваленными деревьями, где струилась вода, тоже стояли ловушки Графыча. Но и они были пусты.
Вдруг старик остановился.
— Никак снова он, — проговорил Графыч.
— Кто он? — переспросил Клава.
— Да рысь этот. Опять объявился.
С противоположного берега Шумихи тянулась строчка круглых следов. Зверь перешел речку и направился нашим берегом вниз по течению.
— Давай-ка, ребятки, пошустрее, — с этими словами старик поправил за спиной ружье и сильно оттолкнулся палками. Я обошел Клаву и устремился за Графычем, Он торопился. Шел так ходко, что я еле поспевал за ним, Мятлик сразу отстал.
За речной излучиной начинался перекат. Здесь деревья теснились у самой воды. След рыси вел по берегу. Графыч сошел со своей лыжни и стал прокладывать новую — вдоль следа. Возле двух вывороченных с корнями елок, стволы которых перегородили реку, старик остановился. Потом обошел выворотни и что-то поднял с вытоптанного круглыми лапами рыси снега.
— Вот теперь могу сказать, что до нынешнего утра наша Дымка еще была жива, — проговорил Графыч.
— Где Дымка? — переспросил подоспевший Мятлик.
— Вот все, что от нее осталось, — сказал старик и протянул нам с Клавой щепотку голубых ворсинок.
Свежие следы, словно страница книги, рассказали Графычу все, что случилось у этого переката нынешним утром.
Рысь затаилась под выворотнем. Она услышала какой-то слабый шорох. Снизу по реке, обследуя полынью за полыньей, шла норка. Она осматривала прибрежные камни в надежде найти какую-нибудь добычу. Затем приблизилась к упавшим елям. Рысь сжалась в комок, подобрав под себя все четыре лапы. Затем последовал прыжок, и ничего не подозревавшая норка оказалась в когтях страшного зверя.
