Амонет говорила теперь совсем тихо, но ее голос странным образом звучал очень молодо, хотя в нем и проскальзывали грустные нотки. Го-леску, однако, чувствовал себя разочарованным. В прошлом Амонет, о котором он столько размышлял, не было, оказывается, ничего таинственного, загадочного или хотя бы романтического. Обычная история, хотя и довольно печальная. Но ему-то что за дело до какой-то древней племенной свары?.. Главное, Амонет не была ни древней жрицей, ни дочерью фараона в изгнании — она была обычной беженкой и, по большому счету, мало чем отличалась от сотен худых, изможденных женщин, которые во время войны запрудили все дороги со своими тачками и тележками, нагруженными спасенными из разрушенного дома пожитками. Таких женщин Голеску видел на своем веку, пожалуй, слишком много.
— Но все это случилось в Египте или в каком-то другом месте? И как ты спаслась? — уточнил он, как бы между прочим обвив рукой ее талию. Его голос, однако, словно разрушил какие-то чары. Амонет пришла в себя и, повернувшись в его сторону, улыбнулась такой зубастой улыбкой, что Голеску сразу почувствовал себя маленьким и беззащитным.
— Как я спаслась? — переспросила Амонет. — Очень просто. Вверх по течению реки плыла тростниковая лодочка, в которой сидел Владыка Солнце. Он пристал к берегу и забрал меня, чтобы отвезти в безопасное место. Интересно, что Солнце приплыл не за Мужчиной и Женщиной, которые были хорошими и верили в него. Он приплыл за мной, которая никогда в него не верила, и хотя я сидела с ним в лодке и слушала его рассказы о том, как прекрасно Небо, я думала, что весь мир — ложь и обман.
И я была совершенно права, что не доверяла Солнцу, толстяк. Да, я стала бессмертной, но я заплатила за это очень высокую цену. Я стала рабыней на Небесах. За мою трусость — за то, что я бежала от Смерти — меня наказали, позволив священным пчелам жалить меня снова и снова. Они кусали меня каждый день на протяжении пятнадцати лет, пока внутри меня не скопилось столько яда, что ничто больше не могло мне повредить. Когда же прошла целая тысяча лет, я настолько устала от своего рабства, что снова начала молиться Ему. Лунной ночью я выходила на берег реки, разрывала на себе одежды, обнажив грудь, опускалась на колени и просила Его прийти и забрать меня. Я кричала, и плакала, и целовала мокрый ил на берегу, мечтая только об одном— о Его белых острых зубах.
Но Он не пришел.
А Владыка Солнце отправил меня в странствие по миру, чтобы я предсказывала глупым смертным их будущее и вела дела с грабителями и убийцами… — Амонет сделала глоток из бутылки. — Потому что на самом деле Солнце — это сам Дьявол. Нет, он выглядит как самый благочестивый пастор, и ни рогов, ни хвоста у него нет, но все равно он — отец лжи.
