— Ну почему же гадость… — чуть прожевав, сказал Стас и сделал глоток рома. — Китайская кухня очень вкусная. Все дело не в том, что ты ешь, а как это приготовлено. А они умеют готовить.
— Это верно, — согласился Фрол Емельянович. — Мастера среди поваров бывают знатные. Вот у черниговского воеводы был повар Ивашка. Просто чудеса творил.
Как-то воевода перепился с друзьями, а один из его гостей возьми и скажи, что куропатка подгорела. Воевода поставил чашу с вином на стол, подошел к сотрапезнику и дал ему кулаком по макушке. А тот через два дня помер.
Воевода так любил стряпню своего повара, что ни от кого не терпел хулу на него.
— Ну и поделом, — сказал Петр Емельянович. — Позвали в гости — сиди и помалкивай. А он еще угощение поносит. Царю знающие люди с челобитной стараются после обеда попасть. Сытый человек всегда добрее.
— Есть такая рыба-собака, — сказал Стас, в очередной раз разливая ром по стаканам, — ее жарят определенное время. Если на одно мгновение дольше или меньше — рыба становится ядовитой.
— О гос-по-ди… — протянул захмелевший Фрол Емельянович и медленно перекрестился.
— Считается большим искусством уметь приготовить эту рыбу, — равнодушно продолжил ключник. — Тем более что вкуса она необыкновенного.
— Это кто же ее есть будет? — спросил Петр Емельянович. — Ели он ее правильно зажарил — я оценю его искусство, а если нет — меня на погост? Одно слово, нехристи.
— А я слышал, что их народ жил на земле задолго до египетских фараонов, — сказал Федор.
Корабль снова взлетел вверх и рухнул с волны. Отобедав, купцы Малышевы в полном смысле слова отползли от стола к своим лежанкам. Стас же еще долго сидел за столом. За окнами бушевало море. Море, которое должно было принести его к берегам Англии.
К утру шторм стих, но морю еще далеко было до того состояния, которое можно было бы назвать спокойным. Волны бились о борт «Соверена», сильно покачивая его из стороны в сторону. Проснулся Стас от жуткого переполоха, царившего на верхней палубе. В первую минуту ему показалось, что шторм сделал свое дело и корабль идет ко дну. Стас отбросил тряпку, служившую одеялом, и растолкал соседей по каюте.
— Вставайте! Быстрее наверх!
— Мы тонем? — испуганно спросил Фрол Емельянович, как только открыл глаза и осознал, что на палубе творится что-то невообразимое.
— Не знаю. Но нам лучше подняться наверх. Я сейчас все узнаю у капитана, — сказал Стас и выскочил из каюты.
На палубе была суматоха, несколько матросов стояли у правого борта и, то и дело взмахивая руками, кого-то торопили.
