— Все-таки интересно, зачем он нас позвал, — не унимался Вовка.
— Интересно, — согласился отец. — Он позвонил мне вчера на работу и сказал, чтобы мы с тобой приехали к нему на дачу. Вдвоем. Без Юры.
— Может, на шашлык? Хотя нет, слишком уж срочно… среди недели. Да еще без Юры.
— Стас сказал, что у него есть для нас сюрприз.
Полевая тропинка сменилась проселочной. Еще пару километров дороги — и они у цели. Слабые порывы ветра осторожно покачивали ветви деревьев.
— Последний раз я с ним говорил еще в ноябре, — продолжил отец. — Он был чем-то озадачен. Сказал, что его достали, что мы злые и он скоро от нас уйдет. Далеко-далеко.
Вовка посмотрел на отца.
— Думаешь, решил руки наложить?
— Нет. Он умный человек и никогда этого не сделает. Но повод у него был.
В ноябре ему не дали денег на экспедицию, и он заявил, что пора заняться теорией. На Новый год я говорил с тетей Валей, она сказала, что Стас живет на даче и пишет какой-то научный труд. В Москву приезжает первого числа каждого месяца за продуктами.
— Может, в академики метит?
— Может, — пожал плечами отец. — Он все может. Он кандидатскую написал за две недели. Кстати, тогда ему тоже экспедицию закрыли.
— Значит, точно, — утвердился в своей мысли Вовка. — Метит в академики.
— Как у тебя в институте?
— А как у меня должно быть? — насторожился Вовка.
— Толик сказал, что ты зачеты завалил.
— Не зачеты, а зачет. И я его уже пересдал.
Лес кончился. Их взору открылся небольшой дачный поселок. Точнее, это была небольшая подмосковная деревенька. Со временем деревня начала пустеть, и дома стали переходить в руки москвичей. Кто-то сносил старые дома и строил на их месте современные щитовые коттеджи. Другие, наоборот, старались отремонтировать деревенские избушки и воссоздать тот быт, который существовал на протяжении полутора веков. И тогда по выходным поездка из города не была банальной вылазкой на дачу. На вопрос: «Ты куда на выходные?», человек мог с гордостью ответить: в деревню.
Егоров жил в одной из таких старых избушек, чуть скособоченной, осевшей, но подремонтированной, приведенной в божеский вид. За домом был роскошный яблоневый сад.
Гостей Стас встретил в сенях в расшитом старославянском платье, с рядком узелков-застежек у правого плеча, подпоясанный матерчатым поясом, в холщовых штанах и свежесплетенных лаптях. Кроме того, Стас отпустил бороду, которую никогда не носил. Глаза его светились нездоровым азартом.
— А вот и он, чокнутый профессор, — сказал Вовка, увидев Егорова. От его бороды он пришел в восторг.
