В поход на север Мертвых Лидеров взяли отчасти из-за отсутствия наблюдателей из Благого Совета. С некоторых пор светлые владыки — наиболее прогрессивно настроенная их часть — повадились присылать посольства, почти целиком состоящие из офицеров среднего командного состава. Впрямую сказать, что желают ознакомиться с применяемыми дроу методами ведения войны, они не могли. Гордость не позволяла. Однако эльфы всячески старались попасть в районы ведения боевых действий, для чего не жалели средств и усилий. Дипломаты Темнолесья мигом ухватились за представившуюся возможность, организовав своеобразный институт «наблюдательства». Армия в лице принца Аркониса тоже не возражала. В результате переговоров присутствие двух-трех светлых в ставке полка стало обычным явлением, никого не удивлявшим. Королевство постепенно избавлялось от имиджа государства преступников и изгоев, хотя до окончательного признания в качестве равноправного партнера было еще ой как далеко.
По крайней мере, дроу перестали равнять с обитателями Островов Изгоев. На раскинувшийся в далеких южных морях архипелаг издавна ссылались совершенно мерзкие личности. Те, казнить кого светлые отказывались из боязни осквернить клинок. Пусть вечно мучаются либо примут смерть от рук подобных себе. Преступникам запечатывали магические способности, если таковые имелись, давали нож и выбрасывали на пустынном берегу — живи, если сможешь. Сбежать не удалось еще ни одному.
Лично для Тората прошедшая кампания представлялась особенно сложной. Полк и прежде участвовал в сражениях — как в одиночку, так и в составе более крупных соединений. Однако действовать в отрыве от основных сил, на малознакомом театре боевых действий, продолжительное время ему еще не доводилось. По воле мудрого командования подчиненные Тората исполняли роль разведчиков. Прежде беловолосый, будучи командиром двух сотен легких воинов, всегда мог опереться на помощь соседей и запросить нужные ему сведения. Сейчас такой возможности не имелось — действовать приходилось без поддержки. Потребовалось немного времени и несколько кадровых перестановок, чтобы лучше выполнять поставленные задачи, тем не менее в конечном итоге штаб начал получать сведения в нужном объеме и в нужные сроки.
В процессе плотного общения со штабными офицерами Торат в очередной раз убедился, как по-разному они видят стоящие перед ними задачи. Там, где он предпочитал действовать хитростью и обманом, армейцы уповали на мощь и силу удара. Ничего удивительного — отличия в предпочтениях проистекали из специфики рода войск. Беда в том, что, формально числясь в регулярной армии, беловолосый до сих пор не прошел соответствующего обучения и мыслил прежними критериями. Он ведь изначально состоял в пограничном полку, командовал сотней — хорошо командовал, судя по отзывам. Потом, когда создавался Первый подгорный и возникла нужда ввести в его состав качественно подготовленное разведывательно-диверсионное подразделение, Тората вместе с отрядом перевели в регуляры. Удачно перевели, чин в чин, хотя обычно звание понижается. Более того: позднее его даже повысили! Не столько за реальные боевые заслуги — куда же без них, — сколько в качестве признания успехов на дипломатическом поприще. Наполовину аванс, наполовину поощрение одному из немногих офицеров, способному легко находить общий язык с грубыми и нелепыми коротышами. Если бы хотели отметить исключительно воинские качества, премировали бы деньгами, почетным оружием, артефактами или выразили благодарность клану.
