Он дал мне дорогу, любовь и жену,
И сына, крещенного нами.
Сын шепчет молитву, отходит ко сну,
Питаемый светлыми снами.
За отчим, за дедовским этим крестом:
Что — там?
Иди, поклонись освященным местам —
Крестам.
Там пращуров прах.
Я шепчу, не тая,
Прощаясь:
Се сын твой…Се мати твоя…
Воробей под крестом
Варит пиво под кустом —
Ах, как небо-то чисто —
Хорошо б не коршун!
Как живется воробью?
Нет водицы — пиво пью!
Молодице налью —
Будет плакать горше!
Воробей под кустом
Принакроется листом.
Жить бы лет вот этак сто —
Хорошо в пузе!
Но средь каменных камней
Столько нашенских парней!
О, восплачьте обо мне,
Братии и друзи!
Сколько землю не топчи
Ноги на морозе.
Апчи! — на печи:
Покупайте кирпичи!
Жив — чив!
Жив — чив!
И почил в Бозе.
Не укроешься нигде:
Под кустом или в гнезде
Не робей, воробей,
Думою несметной.
И в гнезде ты в беде, и везде ты в беде —
Внезапу найде
Страшный час смертный.
Чив — чив — ничего!
Пиво — во! И воля — во!
Мы ведь все до одного — одного званья.
Мне страшно два дня —
И не страшно два дня.
Так целуйте ж меня
Скорбным целованьем…
Ты ищешь до коликов: кто из нас враг…
Где меты? Где вехи?
Погибла Россия — запомни, дурак:
Погибла навеки…
Пока мы судились: кто прав — кто не прав…
Пока мы рядились —
Лишились Одессы, лишились Днепра —
И в прах обратились.
Мы выжили в черной тоске лагерей,
И видно оттуда:
Наш враг — не чеченец, наш враг — не еврей,
А русский иуда.
Кто бросил Россию ко вражьим ногам,
Как бабкино платье?
То русский иуда, то русский наш Хам,
Достойный проклятья.
Хотели мы блуда и водки, и драк…
И вот мы — калеки.
Погибла Россия — запомни, дурак.
Погибла навеки.
И путь наш — на Север, к морозам и льдам,
В пределы земные.
Прощальный поклон передай городам —
Есть дали иные.
И след заметет, заметелит наш след
В страну Семиречья.
Там станет светлее, чем северный снег,
Душа человечья.
Дорога к дому и дорога — из,
Она в снегах и муках пролегла.
Я думал вверх лечу, а падал вниз.
Едва ль душа останется цела.
Вот я собрал осколки и куски.
Прими, сестра, подруга и жена.
Как прежде мы, любимая, близки.
Но какова той близости цена?..
О погоде и чахлой, и хлипкой,
Как с рыбалки с не пойманной рыбкой,
Вдоль колодца под лифтовой клеткой,
Мимо надписи матовой, меткой
На панели мохнатой стенной,
Шел мужчина мириться с женой.
Шел, похоже, мужчина мужчиной:
Щеки вдавлены щедрой щетиной,
Из кармана торчала газета,
Что нашел он у биоклозета.
И казалось тому мужику:
Станет каждое лыко в строку.
Он задумался меж этажами,
