Бьют португальцев, бьют индонезийцев,
На негров нападают без помех,
На турок, на армян...
Но – окаянство!..
Но только не на тех,
Кто громче всех
О них вопит!
Кивая на славянство...
О жизнь кивков!
О, вдруг раскрытый план
Науськиванья мира – на славян!
Неутомименькие папарацци,
Вы ждёте,
чтоб захлопнулся капкан?
Но это надо ж так перестараться!
Так плохо знать славян!
Так непригодно
Интриговать, свой замысел губя!
Все знают,
что славянство б л а г о р о д н о
И никаким жестокостям –
не сродно.
Славян вините, мрази,
в чём угодно,
Но в зверствах,
но в пытательствах – себя
Вините! Иль...
хвалите без препоны, –
Друзья скинхедов! Новые гапоны.
ЛИШЬ НАМЕКНИ...
Чуть намекни
на Царствие хрустально, –
На русский гений
или русский труд, –
Уж вопли: "Русь многонациональна!
ЧАЙ, ЗДЕСЬ НЕ ТОЛЬКО РУССКИЕ ЖИВУТ!"
Но если разговор зайдёт о грязи,
Крысиных свалках,
подстреканьях смут, –
"Я не при чём! –
чужак вопит в экстазе. –
В РОССИИ
ТОЛЬКО РУССКИЕ ЖИВУТ!"
ДРУГИЕ
Вы говорите: "Другой".
Вы говорите: "Другие".
Вы говорите: "Других
Не понимает Россия!"
Вы говорите (из тьмы
К нам подсылая кикимор),
Что "не такого, как мы",
Мы принимаем в штыки, мол.
Вы говорите, скривив
Рот: "Ну и что – Кондопога?!
Гости убили двоих
Русских? Так это ж не много!
Русский в России – на кой?
Будет вам пахарь другой,
Будет вам новый водитель! –
Что вы! – ручаюсь деньгой, –
Не ваххабит никакой
И не дудаевский мститель!
Душка! Вот только – другой"…
Полно, шаман-возмутитель,
Уши нам пудрить пургой!
Гойя настроен был остро
И недолюбливал монстра,
Но не за то, что ДРУГОЙ,
А потому – что ВРЕДИТЕЛЬ.
СЕНТЯБРЬ
Под самолётов мирным рокотаньем,
Укутанная в звёздные туманы,
Проходит ночь. И листопадом ранним
Высвечивает чёрные поляны.
На злато стужи
не польстившись даже,
Сирень стоит
в каких-то мокрых бликах;
Мрачны, как наконечники на пиках,
Её листы –
