Некоторое время мы молчали.
— А может, просто никто не заметил? — робко предположила Инна. — Какой-то шутник ловко вложил штанги, а его никто…
— Однако же троллейбус поехал, — возразил угнетённый майор.
— И мало того, что он тогда поехал, — добавил полковник. — Это ещё полбеды. Куда хуже, что троллейбус до сих пор ездит без внешнего питания.
— Что?! — изумлённо воскликнули мы.
— Вот так-то, — удручённо подытожил полковник. — Троллейбус как троллейбус, двигатель у него как двигатель — а функционирует автономно. И никто не знает, откуда он берёт энергию. Его уже по винтикам разбирали — каждая деталь как деталь, ни единого отклонения от нормы. А собрали — снова ездит без питания.
— А вы не пробовали менять одну деталь за другой? — спросила Инна.
— Пробовали, — ответил полковник. — Меняли одну за другой, пока не получился совершенно новый троллейбус. В нём не было ни единого винтика, ни единого проводка от прежнего.
— И что?
— И ничего! Всё равно ездит.
— Ого! — Инна немного помолчала. — Но из старых деталей можно было собрать троллейбус…
— Мы так и сделали. До самого последнего винтика, до последнего проводка это был тот самый первоначальный троллейбус, который прежде ездил без питания. Но теперь он не ездит — зато ездит другой, собранный из совершенно новых деталей.
Это поразило меня больше всего. Получалось, что за «сумасшествие» троллейбуса отвечает не какая-то конкретная деталь, а нечто нематериальное, присущее троллейбусу, как единому целому, некий машинный эквивалент души…
— Сдуреть можно, — повторил я слова майора.
— Можно, — согласился полковник. — И дуреют. Трое наших экспертов уже лечатся в психбольнице вместе с водителем.
— И что вы собираетесь делать? — сочувственно поинтересовался я.
Ответ был немедленный и категорический:
— После знакомства с котом — закрыть дело. Как невыясненное.
Эффект от этого заявления был довольно неожиданным: майор и оператор оживлённо захлопали в ладоши, их лица прояснились.
— Это значит, — сам не веря своим ушам, переспросил я, — что вы оставите нас в покое?
— Оставим, — заверил меня полковник. — Никакой угрозы конституционному строю, государственной независимости и территориальной целостности ваш Леопольд не представляет… Гм, по крайней мере, пока его не трогать… — Тут он осёкся. — Словом, живите себе со своим говорящим котом, только не позволяйте ему откалывать такие номера — это может плохо кончиться.
— Не позволим, — твёрдо пообещал я, а после некоторых колебаний добавил: — Правду сказать, господин полковник, до сегодняшнего дня я был значительно худшего мнения о вашей конторе.
