Природа мудра, но беспощадна. Как есть, так и должно быть, и равновесие в ней может нарушиться лишь на короткое время.
Так было всегда и так будет всегда. Если чрезмерно размножаются полевки и мыши, появляются пустельги и канюки, а вовремя налета саранчи — скворцы. Человек ради своей пользы порой вмешивается в дела природы, но внесенные им поправки сохраняются лишь тогда, когда он считается с ее законами и чересчур расплодившимся полезным животным обеспечивает естественные условия жизни.
Поплавок стоял неподвижно, и из глубокого раздумья Дюлу вывел тонкий писк, долетавший справа, где на воде, возле берега, сидели три маленькие птички и с ужасом взирали на человека, который теперь тоже заметил их.
— Вы что? — улыбнулся им Плотовщик, и сразу три маленькие черненькие незваные гостьи запали ему в душу.
«Пи-и-и… пить… Можно туда проплыть?»
— Вам все можно, — ободрил их Дюла, — хоть я и не знаю, кто вы такие.
— Три осиротевших птенца лысухи, — сказал ему в шалаше Матула. — Их мать кто-то поймал, и теперь они, бедняжки, остались одни. Ловят здесь, в реке, насекомых и уже научились держать ухо востро. Людей, правда, они не больно-то опасаются.
Маленькие лысухи сначала посовещались, плыть им или не плыть, а потом, приблизившись к другому берегу, продефилировали перед Дюлой.
Мальчик боялся пошевельнуться.
«Пи-и-и… пить, — сказали птенцы. — Мы никому не мешаем, мы здесь только прогуливаемся», — и поплыли дальше, как маленькие черные галеры, не сводя с Дюлы глаз.
Наш Плотовщик совсем растаял, увидев вблизи трех черных птенцов, хотя они ничего особенного не делали, просто юные сиротки были очень привлекательны, и мальчику захотелось их погладить. К сожалению, этого не хотели маленькие лысухи, медленно удалявшиеся вниз по реке. Иногда они оглядывались, словно чтобы запомнить Дюлу, а возможно, их поразил этот человек, сосавший собственный палец. По пути они глотали крошечных улиток, молодые побеги, и все время держались неподалеку от берега, чтобы в случае опасности спрятаться в камышах.
«Какие умницы», — только подумал Дюла, как — з-з-з! — запела катушка, и наш юный друг тотчас подсек.
Крючок заглотнуло какое-то неведомое существо, которое тянуло леску, и Плотовщик никак не мог с ним сладить. Удилище уже согнулось колесом. Мальчик, охваченный волнением, забыл про щуку, про все на свете и схватился рукой за леску, но сразу отпустил ее, чтобы не порезать ладонь. «Ну прямо-таки подводная лодка!» — мелькнуло у него в голове.
