И все же в эту ночь фортуна, похоже, напрочь забыла про его существование. Неподалеку от того места, где Голливудский бульвар пересекался с Хайлэндом, на пути Стилмэна встала новая группа этих чудовищ.
Проворно опустившись на одно колено, он открыл стрельбу по их передней линии. «Сэвидж» отчаянно грохотал и содрогался от вылетавших из него пуль, тогда как группа стала стремительно смещаться вбок.
Стилмэн медленно, но неуклонно двигался в направлении средней части бульвара, время от времени, когда враг подступал слишком уж близко, используя приклад автомата на манер дубины. В какой-то момент трое созданий устремились ему наперерез. Льюис дал короткую очередь — один из бегущих резко переломился пополам и, судорожно корчась, всем телом пробил витрину магазина изделий из стекла. Когда он свернул за угол и двинулся в сторону Хайлэнда, еще один кинулся ему на спину, но он без особого труда смог избавиться и от него.
Участок улицы непосредственно перед ним был полностью свободен, так что теперь он мог целиком положиться на скорость своих ног. Путь был неблизкий — что-то около двух миль, — и он молил Бога, чтобы на нем не попались новые группы преследователей.
Он бежал, на ходу вставляя в винтовку новый магазин, и чувствовал, что пот насквозь пропитал его рубаху. Он ручьями стекал по лицу, застилал глаза. Одна миля осталась за спиной — ровно половина пути до «его» канализации. Что и говорить, по скорости бега они ему явно уступали.
Однако со всех сторон к нему неуклонно подбирались уже новые группы, все же привлеченные звуками его пальбы. Они появлялись из соседних улиц, переулков, магазинов и домов.
Сердце готово было вырваться из груди Стилмэна, воздух с хрипом вырвался из легких наружу. Сколько же их здесь — сто? Двести? А сзади появляются все новые и новые. Боже ж ты мой!..
Льюис до боли закусил нижнюю губу и тут же ощутил солоноватый привкус проступившей крови. «Нет, все же не выйдет, — грохотал в мозгу внутренний голос, — ты не доберешься и до следующего квартала, они схватят тебя. Да ты и сам это прекрасно понимаешь…»
Он снова прижал приклад винтовки к плечу и нажал на спусковой крючок. Тишину ночи разорвал пронзительный, сухой треск автоматной очереди. Стилмэн стрелял и стрелял, чувствуя, как от толчков приклада немеет плечо, а в ноздрях бьется горьковато-паленый запах сгорающего пороха.
Нет, все это было без толку — их оказалось слишком много и он никогда не сможет прорваться сквозь такую массу.
