Скорби повернулся к отцу Катберту.
— Как вы могли ей позволить уехать в таком состоянии? — грубо спросил он.
Молодого, неопытного священника так поразило поведение этого человека, что он открыл рот, но не смог произнести ни звука.
— Бог простит тебя, супруг мой, — сказала Анна.
Скорби удивленно обернулся.
— Простит меня? — Он опустился рядом с ней на колени. — Что ты говоришь, Анна?
Она отвернулась от него. Скорби посмотрел на Сесилию.
— У нее жар?
— Да. — Сесилия намеренно избегала смотреть зятю в глаза.
Пол Скорби потянулся рукой к подбородку Анны.
— Не трогай меня! — вскрикнула женщина, пытаясь отодвинуться подальше от мужниной руки.
— Что мне сделать, Анна, чтобы ты простила меня? — спросил он срывающимся от волнения голосом.
«Хороший актер», — подумал Оуэн.
— Оставь меня в покое, — прошептала Анна.
Скорби поднялся.
— Ну что ж, я, разумеется, не могу здесь оставаться, а тебе нельзя отправляться в дорогу. — Он посмотрел на тещу. — Вы оставите Анну у себя, пока она поправится?
— Она пожелала переехать в монастырь Святого Клемента, когда достаточно окрепнет для путешествия, — сказала Сесилия.
Маска тут же слетела с его лица, Скорби закатил глаза в отвращении.
— Опять об этом.
Отец Катберт обрел дар речи.
— Вам обоим пойдет на пользу, если миссис Скорби побудет наедине со Спасителем, прежде чем вернется домой.
Скорби высокомерно ухмыльнулся, глядя на священника…
— Да, подозреваю, здесь не обошлось без благочестивых наставлений. Вы хотя бы позволяете ей принимать пищу, раз она пострадала телесно?
— Пол! — гаркнула Сесилия. — Я не позволю в своем доме оскорблять священника.
Пол Скорби повернулся на каблуках и с важным видом удалился.
Сесилия опустилась на колени возле дочери, убрала у нее с лица взмокшие пряди и поцеловала в лоб.
— Отдыхай, любовь моя. Он исполнит твое пожелание, я об этом позабочусь.
Когда они спустились вниз, то увидели, что Пол Скорби стоит у огня и попивает эль. На первый взгляд, это был красивый мужчина, если судить только по чертам лица, не обращая внимания на недовольство во взгляде и надутые губы. Даже его осанка выдавала в нем неистребимую жалость к самому себе, что очень ему не шло. Такой человек опасен. Оуэна удивило, что Гилберт Ридли ничего этого не разглядел в будущем зяте.
Сесилия взяла кувшин с элем, предложив Полу Скорби еще раз наполнить кружку. Он не возражал. Но прежде чем он поднес полную кружку к губам, Сесилия задержала его руку.
— Ты исполнишь ее пожелание, Пол?
